Главное — выжить - Корсуньский Ростислав (2017)

И мы направились в сторону центра. Дома были однотипными, не в смысле одного дизайна, а, скорее всего, одной тенденции. Первый этаж был каменный или кирпичный, или сочетал в себе и камень, и кирпич, а остальные деревянные. Выше третьего этажа домов в этом городе не было, но и одноэтажного я ни одного не заметил. Люди на улице встречались, но немного, а детей было совсем мало. Многие с интересом рассматривали нашу странную компанию, особенно доставалось Лилиан и хинтам. Хинты, на удивление, вели себя очень прилично, даже, когда один шустрый пятилетний карапуз с криков «звеушка» попытался залезть на Храну, обхватив переднюю лапу, она лишь остановилась и дождалась, когда мама малыша его заберет. А вот здание на площади действительно перепутать невозможно — единственное пятиэтажное здание полностью из кирпича, точнее первый этаж каменный, а остальные кирпичные. На входе, как и полагается, сидела вахтерша-охранница, которая была эльфийкой. В ней как-то сразу чувствовалась армия. Несмотря на приветливую улыбку, обыкновенный костюм и мимолетно брошенный на нашу компанию взгляд, я понял, что она запомнила всех, в том числе и оставленных за дверью хинтов.

— Я так понимаю, что вы новенькие?, — увидела наше согласие и продолжила, — Пройдите направо, второй кабинет слева.

— Здравствуйте, — поздоровался я, входя в кабинет.

— Заходите, присаживайтесь, — сказал мужчина, обводя рукой кабинет, где стояли стулья, — Меня зовут Курт Челвик, я работаю с новоприбывшими людьми, — после того, как мы расселись, добавил, — Слушаю вас.

— Как вы уже знаете — мы попали сюда из Содружества, — начал я.

Я опять повторил нашу историю, он внимательно меня слушал, иногда задавал уточняющие вопросы, в конце попросил дословно каждого из нас сказать, что прочли в Послании. В наших вариантах Послания ничего нового не было — я это почувствовал по его разочарованию в эмофоне.

— Скажите, — задал я интересующий меня вопрос, — почему здесь все разговаривают на языке Содружества?

— Так он легче всего учится, — ответил он, — Его создатели великолепные лингвисты, создали этот, как нам тут объяснили, с нескольких языков используя какие-то исследования в области головного мозга. Поэтому и в Содружестве он получил всеобщее распространение, и здесь.

— Это хорошо, что нам не придется учить новый язык.

— Верно. А теперь я бы хотел узнать, чем вы хотите заниматься и где будете жить?

— В общих чертах исследованиями, — ответил я, — Подробно — портал хочется изучить, другие планеты системы. Самое главное повысить свои знания. В школу идти не хочется, а кристаллов с базами знаний, как в Содружестве, у вас наверняка нет. Может быть у вас есть альтернативные методы изучения?

— Методы есть, вот только выдержит ли твой мозг такой поток информации?, — с сомнением произнес он, — Дело в том, что кроме высокого интеллекта, как говорят у вас, для этого способа важна еще способность мозга оперировать большими потоками данных. Как бы это…

Он задумался, подбирая понятные мне слова и термины, потом с сомнением продолжил:

— Это похоже на то, что у тебя вдруг в голове всплыли знания, как построить космический корабль со всеми подробностями. Если мозг не подготовлен, то будет так называемый информационный шок, и человек вообще может сойти с ума. Базы данных записываются на нейросеть, а потом постепенно изучаются, здесь же все знания целиком и полностью попадают в активную часть головного мозга.

— Об этом можете не беспокоиться, — произнесла внимательно слушавшая Лионэль, — Я примерно представляю, что вы имеете в виду. Иггр уже получал знания языка через мнемообруч, и очень быстро с ними освоился.

— Ты права, — посмотрел на аграфку хозяин кабинета, — вот только эта технология привнесена из другого мира, и передача происходит напрямую от одного человека к другому.