Лорд Эмсворт и другие - Вудхаус Пэлем Грэнвил (2012)

— Обед готов, сэр, но я отослал его обратно. Гости не очень точны в летнее время.

Пилбем над этим подумал. Хорошая строчка. «Гости не очень точны в летнее время, в летнее время, вре-е-мя! Ту-ру-ру ри-ри-ру-ри, тяжкое бремя, тяжкое бремя, бре-е-мя!..»

Он попытался связать это с музыкой оркестра, но ничего не получилось.

— Где они все? — спросил он.

— Его светлость, ее светлость, мистер Галахад и мисс Миллисент обедают в Матчингем-холле.

— Как! С папашей Парслоу?

— У сэра Грегори Парслоу-Парслоу, сэр. Пилбем щелкнул языком.

— Да-а!.. Шустер старый Грегори! А, Бидж? Не успеешь посоветовать, все и сделано. А, Бидж?

— Я недостаточно знаком с сэром Грегори, чтобы судить об этом, сэр.

— Кстати, про этого Парслоу… Сказать вам одну штуку?

— Как вам угодно, сэр.

— Нет, нельзя. Профессиональная тайна. Обману доверие клиента.

— Да, сэр?

— Именно, да. Там не осталось выпить?

— Немного осталось, сэр. Но я бы не советовал.

— А я советую. Давайте!

Ему становилось все лучше. Он понял, что обрел в Бландинге родственную душу, истинного друга, которому можно доверить любую тайну. Хранить ее он больше не мог.

— Чего я вам только не расскажу! — начал он. — О ком угодно. Обо всей семье. Как зовут этого, белобрысого? Ну, секретаря.

— Мистер Кармоди, сэр.

— Да. Кармоди. Никак не запомню. Я такое про него знаю!..

— Неужели, сэр?

— Будьте уверены. Где он?

— По-видимому, сэр, они с мистером Роналдом сейчас придут.

— Роналд! — обрадовался сыщик. — Ну, это тип! Ронни, как говорится. Знаете, что он хотел сделать? Убить меня!

Бидж не осуждал это желание. К тому же он чувствовал, что надо бы поскорее уйти, — но почему-то не уходил, словно его околдовали. Такое воздействие, вспомнил он, оказывали «Светские сплетни», на которые он регулярно подписывался. Неприятно, да, но так и кажется, что сейчас будет сенсация.

Он был прав. Допив четвертый коктейль, сыщик взглянул на Биджа и чуть не заплакал — как можно хоть что-то скрывать от такого человека!

— А знаете, — спросил он, — почему он хотел меня убить?

— Не знаю, сэр, — покривил душой дворецкий, полагавший, что это — вполне естественное желание.

— То-то! А я вам скажу. Слушайте. Он влюблен в певичку, такую Сью Браун, и решил, что мы с ней были в ресторане.

— Да, сэр? — спокойно спросил Бидж, хотя был оскорблен. Обитатели замка мало что от него скрывали.

— Да. Ну, я попотел! Знаете, что меня спасло?

— Нет, сэр.

— Присутствие духа. Я ему объяснил, что тогда бы она не ездила сюда в виде мисс Скумстер.

— Сэр!

— Да. Это Сью Браун. Приехала ради вашего Ронни.

Бидж не смог произнести «Неужели, сэр?». Он еще не пришел в себя, когда появился Хьюго Кармоди. На сыщика он посмотрел, как мясник из Шопенгауэра — на ягненка.

— Оставьте нас, Бидж, — сказал он глубоким голосом.

Дворецкий очнулся.

— Сэр?

— Ушли бы, а?

— Сию минуту, сэр. Дверь закрылась.

— А я вас ищу, — сказал Хьюго сыщику.

— Ищете? А я ищу вас. Хочу кое-что сообщить. Значит, ищем друг друга! Ха-ха! Валяйте! Как же я вас люблю! Сил никаких нет.

Если бы упомянутый ягненок выказал такую любовь к мяснику, тот растерялся бы меньше, чем Хьюго. Но он взял себя в руки. Что такое слова? Дела — вот что нужно!

— Вы чуть не разбили мне жизнь, — сказал он.

— Что я разбил?

— Жизнь. Мне.

— «Испанец разбил мне жизнь, разбил мне жизнь», — запел Пилбем, как жаворонок по весне. — А как я ее разбил?

— Вы не разбили.

— Что ж вы говорите «разбил»?

— Я говорю «чуть не».

— Не путайте, дорогуша!

— Какой я вам дорогуша?

— А кто же еще? Вот меня называйте, как хотите.

— Я вас сейчас так назову!

Пилбем заметил, что собеседнику не хватает дружелюбия.

— Что-то случилось? — осведомился он.