Лорд Эмсворт и другие - Вудхаус Пэлем Грэнвил (2012)

И, сунув записку несчастному графу, Фредди ушел, а граф растерянно и огорченно смотрел, как он прыгает в кэб. В сущности, его огорчало все, что бы Фредди ни сделал, но больше всего — вот такая загадочность.

Покрутив и ощупав записку, он внезапно понял, что тайна будет меньше, если он ее прочитает, — и надорвал конверт.

Записка оказалась короткой, но интересной.

«Дорогой отец!

Понимаешь, мне очень жаль, только я больше не мог, поехал в город, и мы поженились. Приехал ее отец, ты понимаешь, и достал специальное разрешение, так что нас сразу поженили. Большой силы человек. Хочет тебя видеть. Все обговорить, понимаешь. Он тебе понравится, могучий дядя.

Пока.

Твой преданный сын

Фредди.

P. S. Ничего, если я пока возьму машину? Я ее взял. Медовый месяц, ты понимаешь.

Фр.»

Клуб консерваторов — здание солидное, но лорду Эмсворту показалось, что оно качается и кружится. Ни одному отцу не понравится такой поступок, и разумно ли ожидать особой радости от того, кому придется до конца своих дней содержать младшего сына с женой, а то и с детьми?

Довольно долго лорд Эмсворт стоял на мостовой. Пешеходы обходили его, собаки — обнюхивали. Он никого не видел. Он стоял, дыша, словно рыба, пока не отдышался.

Отдышавшись же, он понял, что ему немедленно нужны цветы и деревья. Грохот машин, жар солнца, камень мостовой мучали его, как кошмар. Он замахал кэбу.

— В Кенсингтонский сад, — сказал он, откидываясь на подушки.

Что-то вроде мира и покоя вошло в его душу, когда, расплатившись у сада, он нырнул в прохладную тень. Еще из кэба он видел алые и шафрановые блики, а теперь, свернув с главной аллеи, узрел прекрасные цветы во всей их славе.

— Ах! — выдохнул он, останавливаясь перед целым ковром тюльпанов. Какой-то человек в какой-то форме посмотрел на него с одобрением, а то и с восторгом.

— Ничего погодка, — заметил он.

Лорд Эмсворт не ответил, он не слышал. Забывшись в экстазе, он уже не знал, где он — точнее, ему казалось, что он в бландингском раю; и, словно сеттер, он двинулся к цветам.

Человек в форме — то был смотритель, обладавший всей полнотой власти, — восхитился и тут, узнав родственную душу. Он горевал и обижался, когда люди проходили мимо цветов как ни в чем не бывало.

— Ничего по… — снова начал он.

И страшно закричал. Если бы он не увидел, он бы не поверил. Приличный (хотя и неприбранный) посетитель оказался мерзейшим из созданий, опаснейшим из злодеев — тем, кто рвет на газонах цветы!

Судите сами: легко переступив через перильца, он пошел по траве и раньше, чем вы договорили слово «погодка», начал свое темное дело. Два тюльпана он уже сорвал и взялся за третий.

— Эй, вы! — кричал смотритель.

Лорд Эмсворт очнулся и невероятно загрустил.

— Простите, мой дорогой… — сказал он, вылезая обратно.

Смотритель произнес длинную и пылкую речь. Лорд Эмсворт пытался что-то вставить, но тщетно. Угрозы гремели все громче, народу собиралось все больше. И тут раздался еще один голос:

— Что такое?

Власть и порядок материализовались в виде толстого констебля.

Теперь смотритель говорил не как отец, распекающий сына, а как старший брат, взывающий к справедливости при виде того, что творит младший.

— Он говорит, — перевел констебль, — что вы рвали цветы.

— Я его видел! — вскричал смотритель парка. — Вот как вас. Констебль снова обратился к графу словно к заблудшему чужеземцу:

— Он вас видел. Вот как меня.

Лорд Эмсворт обмяк и растерялся. Никому не желая дурного, он развязал дикие страсти и думал о том, что несправедливо, когда испытания выпадают человеку, который и так похож на Иова.

Констебль тем временем пососал химический карандаш и сурово спросил, открыв ту записную книжку, перед которой трепещут все шоферы такси:

— Имя, фамилия, адрес?