Егерь Императрицы. Унтер Лёшка - Андрей Булычев (2020)

Каждая рота в сводном четырёхротном батальоне состояла из ста двадцати человек, из которых четверо было обер-офицеров, шесть унтер-офицеров и сто десять солдат при четырёх капралах. Каждая рота, соответственно, делилась на две полуроты, а те уже ниже – на два плутонга. Алексей в своей третьей роте был назначен командиром третьего плутонга второй полуроты. У него в подчинении было двадцать пять рядовых при капрале, которым стал Макарыч, да и весь прибывший вместе с ним Апшеронский десяток вошёл в полном составе в его плутонг. Остальные егеря под его началом были из команд Копорского и Кабардинского полков.

При проверке внешнего вида и вооружения своих подчинённых он отметил, что со штуцерами их было только двое с Егором, другие командиры, отправляя своих людей в поход, выделили им с собой только фузеи. Но все ребята смотрелись молодцами, и это вселяло уверенность. Да и как рохля может отважиться на такое рискованное предприятие? В добровольцы обычно шли самые бедовые головушки.

При последней проверке перед самой отправкой Кутузов лично обошёл строй, цепко осматривая каждого в нём стоящего. Проходя мимо Лёшкиного плутонга, он вдруг остановился перед ним и всмотрелся в лицо сержанта.

– Командир третьего плутонга старший сержант Егоров, ваше высокоблагородие! – громко доложился тот, ожидая дальнейших указаний.

Секунд-майор немного постоял, прищурился, глядя на видневшийся из-за Лёшиной спины штуцер, и склонил на бок голову.

– Недавно ещё в егерях, господин сержант?

У Алексея всё похолодело внутри. Ну точно, обратно сейчас в команду отправит, кому же в дальнем походе нужен салага, да ещё и на ответственной командирской должности. Но виду, тем не менее, постарался не подать, отвечая всё так же, как и привык, – решительно:

– Так точно, ваше высокоблагородие, неделя без малого!

Секунд-майор усмехнулся и кивнул на жёлтый погон на левом плече, обозначавший принадлежность к полку.

– Из Апшеронцев сам?

– Так точно! – ещё более насторожился Лёшка, стараясь припомнить, где же он мог здесь «накосячить».

– В Кагульской баталии командовал охотниками, отражая набег турецких сипахов и татар на правый фланг каре?

– Так то-очно, – протянул Лёшка, начиная, что-то смутно припоминать из эпизодов недавнего боя. Всадник со сверкающей саблей, настигающий русского офицера. Пуля его штуцера, выбивающая того всадника из седла, а тот потом ещё долго тащится за лошадью, застряв одной ногой в стремени. А тот офицер на бегу смотрит на Лёшку и благодарно машет ему рукой издали. Всё собралось как в каком-то калейдоскопе в его голове. Да это же был сам Кутузов в той первой сшибке с сипахами – совершенно отчётливо понял Лёшка и ошарашено уставился на Кутузова.

– Узнал? На привале ко мне подойдёшь! – кивнул тот с улыбкой и направился дальше вдоль строя.

Вскоре отряд выступил в сторону Бедер, путь до осаждённой крепости им был неблизкий, предстояло пройти более трёх сотен вёрст по июльской жаре и через земли, опустошённые войной. Большим обозом решили себя не обременять, казаки и драгуны гнали с собой вьючных коней, а трёхсуточный порцион был у каждого солдата в его личном ранце или, как у егерей, в вещевом мешке. Идти старались в более прохладное время: часов с пяти утра и до полудня, а потом уже – когда спадал дневной жар и до полуночи.

– Ну спасибо тебе, сержант! За глаз твой точный и за руку твёрдую! – обнимал Алексея на первом привале майор. – Если бы не твой штуцер, срубил бы меня тот сипах, как пить дать срубил бы. А я ещё ведь тогда подумал: как точно этот унтер Апшеронец из своего штуцера бьет! Извини, не отблагодарил тебя вовремя, совсем замотался со всеми заботами, что тут на меня навалили. Проси о любой милости теперь смело!

– Да что вы, ваше высокоблагородие, – смущённо мялся Лёшка. – Рад помочь был вам, такому-то человеку!