Вторая жизнь Уве - Фредрик Бакман (2012)

Уве снова пинает мерзлую землю ногой. Хочет еще рассказать про кошака. Как тот торчал перед домом, когда Уве вернулся с утреннего обхода. Уве уставился на него. Кот – на Уве. Уве замахнулся, рявкнул, эхо пинг-понговым мячиком заметалось между стенами домов. Кошак поглазел на Уве еще немного. Потом неторопливо поднялся. Типа я удаляюсь, но не потому, что кто-то там рявкнул, а потому, что у меня есть дела поинтересней. И юркнул за угол сарая.

Нет, решает Уве, лучше ничего не рассказывать жене. Еще разозлится, что прогнал животину. Ей только дай волю: весь дом бы набила этими спиногрызами, с хвостами и без.

На Уве синий костюм. Белая сорочка застегнута на все пуговицы. Жена вечно учит: не застегивай последнюю, если носишь без галстука. На ее поучения Уве каждый раз возражает: я тебе не греческий лавочник, шезлонгами не торгую. И упрямо застегивается наглухо. На руке у него старые пузатые часы: отцу они достались в наследство от деда, в девятнадцать лет, а к Уве перешли от отца, когда тот умер, едва Уве исполнилось шестнадцать.

Жене нравится его костюм. Говорит, Уве в нем очень элегантный. Уве, разумеется, как всякий здравомыслящий человек, придерживается мнения, что в будние дни только пижоны щеголяют в нарядных костюмах. Но для сегодняшнего утра, так и быть, сделал исключение. И даже обулся в парадные черные ботинки, не пожалев на них гуталина.

Снимая синюю демисезонную куртку с крючка в прихожей, Уве задержался взглядом на многочисленных жениных пальто. Подумать только, зачем одному не слишком рослому человеку столько зимней одежды? «Залезешь под них – а там дверь в Нарнию», – пошутила как-то одна из ее подруг. Уве шутки не понял. Но одежек и впрямь многовато.

Когда он вышел из дому, все соседи еще спали. Он прошел к стоянке. Открыл гараж ключом. Конечно, у него есть и пульт, однако Уве не жаловал автоматику: ни один уважающий себя человек не станет пользоваться пультом, если можно открыть вручную. Он открыл свой «сааб», опять же – ключом. Как прекрасно делал всю свою жизнь. Какой смысл что-то менять? Сел на водительское сиденье, покрутил колесо настройки радиоприемника до половины оборота, вернул в исходное положение. Поправил зеркала заднего вида. Каждый раз, усаживаясь за руль, он неукоснительно повторял эту процедуру. Словно перед этим какой-то хулиган регулярно вскрывает его «сааб» и балуется тут с зеркалами и приемником.

Проезжая стоянку, Уве повстречал беременную соседку. Та вела за руку младшенькую. Рослый белобрысый увалень шел с ними. Заметив Уве, все трое приветливо помахали ему. Уве не ответил. Хотел сперва остановиться и открыть глаза неразумной бабе на то, что не дело разгуливать с детьми по автостоянке: небось не детская площадка. Но передумал: недосуг.

Выбравшись с придомовой территории на широкую дорогу, он покатил по ней мимо других таунхаусов, ничем не отличающихся от его собственного. Когда Уве с женой переехали сюда, в поселке было всего шесть таунхаусов. Теперь – несколько сотен. Раньше кругом стоял лес, теперь – дома, дома. Сплошь купленные по ипотеке, естественно. По-другому нынче не умеют. Берут кредиты, ездят на электромобилях, вызывают электриков поменять перегоревшую лампочку. Настелют, как его, ламинат на защелках, наставят электрокамины, и будьте нате. Того и гляди, вообще разучимся хоть в чем-нибудь разбираться, скоро бетон от батона перестанем отличать.

Четырнадцать минут ушло на покупку цветов в торговом центре. Уве строго соблюдал все ограничения скорости, даже там, где стоит знак «50», хотя новопришлые дегенераты в галстуках выжимают все девяносто. Известное дело: у себя перед домом небось понатыкали знаков «Дети», поназакатывали «лежачих полицейских», сам черт не проедет. А тут же не у себя, тут можно ездить как попало, твердит Уве в дороге все последние десять лет, стоит им с женой куда-нибудь выбраться. И ведь год от года гоняют все хлеще, не забывает добавить он. На всякий случай: вдруг жена в прошлый раз прослушала.