Принцесса для некроманта - Осенняя Валерия

Второй хлесткий удар оказался еще больнее, мне с трудом удалось смолчать, до боли закусив

губу. Третий и четвертый заставили с силой сжать простыни, но я все равно не позволила себе

закричать. Ни за что! Он не услышит этого. Однако боль с каждым последующим ударом

становилось все нестерпимее. Кажется, я насчитала семь. Именно счет позволял мне сдерживать

чувства и эмоции, но как же трудно...

Я не осознала того момента, когда удары прекратились. Спина горела так сильно, что я просто

уже ничего не чувствовала, даже пошевелиться не могла. Ведь стоило побеспокоить спину, как

ощущала каждой клеточкой тупую боль.

Пожалуйста, пусть он уйдет. Пусть оставит. Мне не хотелось его видеть или говорить.

– Надеюсь, на этот раз вы усвоили урок.

Кандалы исчезли, и я смогла опустить руки, слыша за спиной быстрые шаги и громкое хлопанье

дверью. Только после этого я с тихим стоном расслабилась, позволяя эмоциям высвободиться

наружу. Меня охватила злость. Надоело терпеть. Кто я для него?! Какая-то служанка? Он даже не

выслушал меня. Такое чувство, что он просто не знает другого общения. Приказ и наказание. Все.

Никто не имеет право ослушаться, ему неважна причина.

Сжала кулаки, слыша, как за окном громыхнул гром и хлынул дождь. В этот раз он не

закончится до тех пор, пока принц не извиниться, пока не ощутит вину! И пусть зальет все поля,

пусть Давилия страдает из-за своего будущего короля! Мне надоело идти на уступки, прощать,

искать путь к его душе. Я не сделаю это, пока не увижу просветление или хотя бы маленьких

изменений в Дамиане!

Я продолжала лежать на животе, не шевелясь, лишь бы не тревожить израненную спину. Но это

все второстепенное. Пульсирующая боль пройдет, раны затянутся и возможно даже не останется

следов. А как быть с тем, что творится внутри? Та боль, что казалось, немного успокоилась, вновь

дала о себе знать. Ведь мне удалось спрятать оставшиеся эмоции после той жестокой ночи, но

теперь... я не знаю смогу ли.

За окном блеснула молния. С болью взглянула, не останавливая слез и только усиливая непогоду

за окном.

Больно. Прикрыла глаза в надежде, что сознание все же покинет меня, но крутившиеся мысли

не давали мне забыться глубоким сном.

Кэлли?! С удивлением вспомнила ее слова. Что они значат? Моя служанка была любовницей

принца? Как еще объяснить, что муж ей говорил обо мне? Меня словно обожгло – '...она проводит

время с Яном!' Выходит, Дамиан был с ней давно? Еще четыре года назад?! А, впрочем, какая уже

разница? Ничего ведь не изменить.

Дождь все лился, как и мои слезы. Отец учил меня не плакать, быть сильной, и мне даже это

вначале удавалось. Я смогла смириться со своей участью, приехать в чужую страну, принять ее... но

теперь. Мне все тяжелее быть сильной. Папа, если ты слышишь меня, скажи как мне быть сильной?

Как?! Знаю, проявлять слабость – это последнее что может принцесса. Но как же мне хочется, чтобы

меня просто обняли, успокоили и пожалели.

Медленно села, привыкая к боли. Она уже даже и не столь сильная. По крайней мере, мне

удавалось в этом себя убедить. С трудом встала и пошла в купальню, чувствуя легкое

головокружение. Мне повезло, ванна была наполнена водой, пусть и остывшей. Мне не хотелось

никого звать к себе, хотелось просто смыть с себя всю ту боль, что причинил Дамиан, смыть кровь...

Это оказалось непросто: вода, касаясь спины, неприятно щипала, заставляя вздрагивать,

поэтому я постаралась как можно быстрее закончить процедуру. Вышла, надела рубашку и пошла к

столу. Я знала, что не усну, не смогу. Взяла пергамент, обмакнула перо в чернила и задумалась. Это

уже становится традицией - писать Яну каждый раз, как только мне плохо. Но это помогало, я могла