Долг чести - Хокинс Карен

— Разумеется. Два кусочка, пожалуйста.

— Я думала, вам нравится, как готовит Мэри.

— Мне нравится ее стряпня. Но хлеб с джемом я люблю еще больше.

Явно недовольная его ответом, София взяла колокольчик. В дверях возник Энгус, и она нахмурилась:

— Ты обещал развлекать отца.

— Он заснул, так что я решил помочь жене.

— Понятно. Пожалуйста, принеси лорду Маклейну хлеб с джемом.

Дугал совсем не удивился, когда через минуту слуга вернулся с сообщением, что джема больше нет.

— А хлеб? — спросил Дугал, наперед зная, каков будет ответ.

— Тоже закончился.

Дугал махнул рукой:

— Тогда убирайся.

Энгус воззрился на хозяйку. София кивнула:

— Энгус, ты нам больше не нужен.

Дворецкий послушно вышел из столовой.

— Он в меня влюбился, — невинным тоном сообщил Дугал.

София фыркнула:

— Сомневаюсь.

— Нет-нет, я знаю, что говорю. Он не сводит с меня глаз, ходит за мной по пятам. Но главное — вы заметили, как его огорчает, если я выказываю внимание другой женщине?

София рассмеялась, и Дугал не смог удержаться от улыбки.

— У вас что, богатый опыт?

Дугал пожал плечами:

— Никогда не мог пожаловаться на недостаток внимания. Когда я был моложе, успех кружил мне голову. Позже я понял, что женщины липнут к мужчине, если хотят от него что-то получить.

— Их интересует ваше состояние?

— Или брак со мной. А может, хотят пощекотать нервы, испытав действие проклятия.

Они посмотрели друг другу в глаза.

— Позвольте вам объяснить. — Он наклонился ближе к Софии, лаская взглядом ее лицо, волосы, фигуру. — Давным-давно мой род прославился двумя вещами: умением притягивать богатство и жутким нравом.

— Похоже, с тех пор мало что изменилось.

— Мы стали намного сдержаннее. Один из моих предков, ужасный гордец, как-то раз вышел из себя, торгуясь с красивой деревенской знахаркой — наполовину феей.

— Разумеется. В таких историях всегда замешана фея или колдунья.

Улыбнувшись, Дугал продолжал:

— Они никак не могли договориться, и мой предок наговорил ей кучу гадостей, как обыкновенно поступают люди, не способные держать себя в руках. В отместку она прокляла его и весь род. Каждый раз, когда кто-то из Маклейнов выходит из себя, начинается гроза.

— Отличное средство при засухе.

— Да, но это ведь проклятие, и у него есть подвох. Мы умеем собрать грозу, но не можем ее прекратить. Проливные дожди способны вызвать оползни и наводнения. Молнии тоже опасны. Да еще ветер… — Дугал немного помолчал, вспоминая. Сколько раз он пытался не дать волю гневу! — К счастью, обычная вспышка гнева порождает грозу средней силы.

— Как сегодня?

— Да. Ужасно, когда кто-то из нас действительно выходит из себя.

София посмотрела на залитое дождем окно, затем перевела взгляд на собеседника.

— Значит, это правда.

— Да, это правда. Есть один-единственный способ уничтожить проклятие. В одном из поколений все члены нашей семьи должны совершить благодеяние.

— Благодеяние? Какое же?

— Никто не знает. Вот почему проклятие будет вечно тяготеть над нашим семейством.

— У каждого из Маклейнов проклятие проявляется по-своему?

— Есть небольшая разница. Когда злится мой брат Грегор, идет град со снегом.

— Наверное, очень холодный в душе человек.

Дугал был готов рассмеяться.

— Был холодным, да жизнь согрела. Сейчас он счастливо женат на женщине, которую знал с детства. Они были лучшими друзьями, пока однажды, год назад, им целую неделю не пришлось просидеть в деревенской гостинице отрезанными от всего мира.

— Отрезанными от мира?

— Их настигла снежная буря.

Ее ротик сложился буквой О. На миг Дугал забыл, о чем рассказывал.

Усилием воли он заставил себя продолжать.

— Когда моя сестра портит погоду, дождь идет лишь на небольшом участке и в воздухе отчетливо пахнет сиренью.