Тайные сестры - Максвелл Энн

— А если копаешь без диплома и на общественной земле, то уж тем более ты гробокопатель. — Она вновь появилась в комнате.

— И сукин сын? — добавила Кристи.

Вероника рассмеялась.

— Да, Денверу и Кейну не с чего обмениваться любезностями, — сказала она, забирая очередную коробку. — Деннер любил командовать, еще когда не был шерифом.

— А Кейн, похоже, не из тех, кто любит, когда ими командуют.

— Да, Кейн не тот парень. К тому же еще они поцапались из-за этой блондинки, главной модели Хаттона.

Кристи была рада, что Вероника снова ушла в подсобку и не могла видеть выражения ее лица. Когда она вышла, Кристи уже сумела взять себя в руки.

— Это та, которую зовут Джо? — осторожно спросила она.

— Она самая.

— Что же у них произошло?

— Деннер хотел ее. Но не получил. А однажды я видела ее с Кейном.

«Джо-Джо и Кейн? — напряженно размышляла Кристи. — Но ведь она сказала, что он ее ненавидит!»

— По всему было видно, что знаменитая Джо от него без ума. Это был единственный раз, когда я их видела вместе, но… — Вероника многозначительно замолчала.

Неужели Кейн смог показать Джо-Джо, что не все в мире можно купить красотой? Кристи передернуло от мысли, неожиданно пришедшей в голову.

Может быть, именно поэтому Джо-Джо позвонила ей и предложила бабушкино ожерелье? А вдруг Джо-Джо наконец-то выросла и решила восстановить сожженные мосты? Случилось чудо: благодаря Эрону Кейну Джо-Джо поняла, что она вовсе не центр Вселенной?

Кейн не был похож на чудо, но между мужчиной и женщиной случаются куда более странные дела.

Неужели Джо-Джо научилась любить? Стала тем человеком, которого Кристи всегда хотела видеть в своей сестре? Верила, что есть другая, настоящая Джо-Джо и, если проявить терпение и понимание, она раскроется навстречу любви.

Кристи вдруг ужасно захотела увидеть свою сестру.

ГЛАВА 4

Мимо Кристи на огромной скорости проезжали пустые фургоны, направлявшиеся в горы, чтобы забрать скот на зимовку в долины. Солнце светило ярко, но в воздухе уже чувствовалось приближение зимы.

«Может быть, Запад и изменился, — думала Кристи, ведя машину, — но по крайней мере две вещи остались неизменными: большие грузовики и узкие дороги».

По обеим сторонам шоссе виднелись узкие пыльные дороги, ведущие к домикам, которым было уже более ста лет. Кристи помнила запах, этих домов, помнила, как скрипели они по ночам, когда дул сильный ветер и ветви деревьев царапали стекла окон. Она помнила, как подростком глядела сквозь слезы в зеркало, висящее над дешевеньким туалетным столиком, и спрашивала себя, почему Бог дал ей ум вместо такого лица и тела, увидев которые, все мужчины побежали бы за ней с высунутыми языками, как собаки.

Погрузившись в воспоминания, Кристи совсем забыла о сестре. Конец сентября в этих краях выдался довольно холодным, поля и луга уже опустели, а деревья на крутых склонах гор покрылись где краснотой, а где позолотой. Но небо было таким бездонно-голубым, что на него больно было смотреть.

Окрестности Ремингтона поражали суровой, скупой красотой. Кристи нравились эти места. Они вызывали у нее не очень счастливые воспоминания детства, однако она по-прежнему любила суровые величавые горы на фоне яркого неба.

Кристи свернула с шоссе на узкую асфальтированную дорожку, ведущую в Ксанаду. Впереди показались ворота, по обеим сторонам которых тянулся длинный забор. Перед воротами, на которых красовалась табличка «Посторонним вход воспрещен!», стоял охранник, всем своим видом подтверждавший слова, написанные на табличке. Кристи подъехала ближе и увидела, что густые ели скрывают пропускной пункт, оборудованный по последнему слову техники. Питер Хаттон надежно отгородил свои владения от всего остального мира.