Самый первый – 2 - Светлый Михаил

Ещё один залп - двое, со сквозными отверстиями в черепах, валятся на землю, а рухнувшему чуть ранее достались все оставшиеся четыре снаряда - уж больно неудобно он падал и мне не было видно его голову. Поэтому направил шрапнель в тело, отчего оно взорвалось фонтаном кровавых брызг и отлетело от меня с переломанными костями. Калибр каменного града был немал, так что по‍с​традав​ший ​оп​​ределенно не жилец.

В ту же секунду формирую прозр‍ачный щит, прикрываясь им от направившего в меня пистолет полицейского. Бах, бах... - пули, отлетая от щита, оставляли на нем постепенно тающие синие отметины.

Расстреляв весь магазин, противник зашарил по кобуре, по всей видимости собираясь перезарядить оружие. Но я не стал этого дожидаться, подскочил и без всяких затей двинул щитом по врагу, отчего он отлетел на несколько метров, закувыркавшись по земле. Неспешно подойдя к поверженному противнику, я заметил что он стал приходить в себя, отходя после удара и вновь полез в кобуру.

Четыре удара дубиной переломали все его конечности, а затем поднятый пистолет изуродованным куском мятого металла отлетел в сторону. Наблюдательность, позволявшая смотреть сквозь препятствия, показала, что больше никого нет - машина, как и фургон, были пусты. Подхватив обездвиженного полицейского за шкирку, легко вздернул его вверх и двинулся с ним к подъезду - пора проверить, что там натворили эти деятели.

Проходя мимо жестоко изуродованного бойца, из тела которого торчали обломки костей и вываливались внутренности, заметил что он ещё жив. Часто и мелко дыша, он лежал на спине и не двигался, бессмысленным взглядом смотря куда-то в небо. Заряд шрапнели прервал мучения бедолаги, разнеся голову и отправляя его на круг возрождения.

Небрежно волоча за шкирку полицейского, я легко взбежал по ступеням вверх, к двери своей квартиры. Совсем новая дверь, которую я недавно поставил, была варварски искромсана, отчего полностью потеряла свою функциональность. Вот ублюдки! Опять использовав наблюдательность, убедился что квартира пуста, после чего зашел внутрь.

Небрежно швырнув тело в угол, я прошелся по квартире. Если в прошлый обыск я возмущался тем, что он больше походил на разрушение, то теперь я понял - я ошибался. Разрушение было сейчас. Все продукты были сметены с полок шкафчиков на пол, а сами шкафчики, с мясом вырванные из стен, валялись рядом с ними. Распахнутый холодильник продолжал тарахтеть, хотя раскрытая настежь дверца, да и отсутствие внутри него продуктов, как и полок, делало эту работу бесполезной.

Дверь на кухню, раньше бывшая со стеклянной вставкой, теперь зияла ощерившейся острыми краями дырой, а стеклянные осколки были рассыпаны рядом с ней. Компьютер пропал - только лишь плоский монитор валялся на полу, показывая четкий след отпечатка ноги, от пятки которого расходилась сеть трещин. Раскладной диван был перевернут, а от его днища была с мясом вырвана фанерка. Куда бы я ни пошел - везде были следы вакханалии погрома. На этот раз одной уборкой дело не обойдется.

После осмотра учиненного разгрома подошел к с ненавистью на меня смотрящего полицейскому.

- Рассказывай - кто послал, где документы на обыск?

- Ты за всё ответишь, урод! - злобно прошипел он.

- За что? - искренне удивился я. - Я тихо-мирно шел домой, а вы, негодяи, напали на меня с оружием. Ты давай представляйся, как это у вас положено, да рассказывай на основании чего вы учинили у меня погром. Где бумаги? В машине? Кто отвечает за это безобразие? - на этот раз я не собирался бездействовать и за этот бардак мне кто-то ответит!

- Да пошел ты! - ответит служитель закона и плюнул мне в лицо, наверняка совершая при этом административное правонарушение.