Страна сосны и оливы - Шамир Исраэль (2010)

Мы жили и в сказочном дворце графа Таламаса в Яффе, в Аджами. Богатый палестинец, католик, Таламас получил графский титул от Папы Римского, и над входом в дом, обрамленном двумя стройными пальмами, была укреплена графская корона. Полы чистого итальянского мрамора, шестиметровой высоты потолки, центральная зала в полтораста квадратных метров, уютные и просторные спальни, гигантская веранда с видом на море – все это стало «ничьим имуществом» в 1948 году.

Лучше всех поступила Далия Ландау, одна из праведниц поколения. Ей достался во время великого дележа дом в Рамле, который принадлежал семье аль Хейри. Когда она узнала, в чьем доме она живет, она предложила вернуть дом беженцам

28. Израильские власти не позволили осуществиться этому благородному шагу – нельзя отдать дом палестинцу. История дома аль Хейри – одна из самых необыкновенных, ее рассказал Башир эль Хейри в своей книжке «Письма лимонному дереву». Лимон растет во дворе дома аль Хейри, и по этому лимону тосковал до самой смерти отец Башира, старый аль Хейри. Религиозная еврейская женщина, Далия Ландау, не только предложила вернуть дом изгнанным хозяевам, но, когда это сорвалось, предложила его купить или хотя бы платить за него квартирную плату Баширу. В последовавшем соревновании великодушия Башир отказался брать квартплату, а Ландау превратила конфискованный дом в детский сад для палестинских детей.

Тысячи палестинцев отдалились на считанные километры от своих домов – они бежали в соседние деревни и города от наступавшей еврейской армии. Победители польстились на их земли и дома, и изобрели дополнительную, оруэлловскую категорию “присутствующих отсутствующих”. Под эту рубрику подошли палестинцы, бежавшие во время боев не «за границу», но в соседнее село или городок – как, например, жители Сафурие, бежавшие в соседний Назарет. И они лишились своих домов и земель.

Так, жители села Эн-Худ на склонах Кармила бежали в поля от артобстрела, и были признаны “отсутствующими”. Их земли были конфискованы и переданы религиозному кибуцу Нир Эцион, а их деревня стала “живописным поселком художников” Эн Ход, где живут либеральные израильтяне, социалисты и борцы за права человека. Румынский еврей Марсель Янко создал музей дадаизма, многие поселенцы рисуют и торгуют картинами и домами.

Беженцы построили себе хижины на своей земле в трех километрах от родного села и назвали свои выселки «новый Эн-Худ». То, что строят палестинцы в Израиле является априорно незаконным. «Новый Эн-Худ» – один из десятков «непризнанных» поселений. К ним можно проехать по грунтовой дороге, мимо роскошного Эн-Хода, мимо зелени Нир Эциона. На дороге нет указателей, деревни нет на картах, в домах нет электричества, воды и канализации. Недавно американский исследователь-этнограф Сюзан Слемович

29опубликовала монографию о жизни двух деревень. Палестинцы хранят память родной деревни, часто приходят «постоять около своего дома». Евреи, поселившиеся в захваченных палестинских домах под носом законных хозяев, не испытывают угрызений совести. Они бережно и с любовью относятся к палестинской материальной культуре, но никак не связывают ее с живыми людьми, создателями этой культуры.

Израильские власти использовали и другой прием: поля и сады уцелевшего палестинского села провозглашались "закрытым военным районом", крестьянам не разрешали их обрабатывать, а затем эти земли конфисковывали, как необрабатываемые. Только в одном 1953 году по израильским данным с помощью этого приема было конфисковано около одного миллиона дунамов земли, а всего с 1947 года по наши дни процент земель, принадлежавших палестинцам, упал с 90 % до 15 %.