Барон Серж де Сангре -2 - Назипов Ринат

– Сергар, что-то мне не хорошо. Вот тут жжёт, – сотник указал себе на грудь, – и по всему телу распространяется жар, как будто на медленном огне поджаривают. Помоги. – едва сказав это, Индар рухнул на мостовую.

Не успел я наклониться над ним, как все его тело буквально вспыхнуло. Горело все, руки, волосы, лицо, но при этом никакого вреда ему это не причиняло, даже одежда и та не пострадала. Также внезапно, как и вспыхнул, Индар погас. Я стоял и не мог сказать ни слова.

– Сергар, что это было? Что со мной?

– Не знаю, Индар, не знаю. Но дальше идти тебе не стоит. Я сам проверю посты, а тебя надо где-нибудь тут устроить. Подожди минуту, я сейчас. – я молнией метнулся к ближайшему дому. Хорошо, что все местные жители уже прекрасно знают нас с Индаром, знают кто мы зачем и откуда. Поэтому двери мне открыли без проблем.

Небольшой домик был чисто прибран, все в ней говорило о достатке хозяев и о том, что жизнь у них более чем сносна. Женщине едва ли было больше двадцати лет. Она смотрела на мирно почмокивающий розовый комочек и улыбалась – той особенной улыбкой, какую можно видеть только на лицах счастливых матерей. Муж, как сказала хозяйка, вот уже как две недели, как уехал в соседний городок, где у него престарелые родители. В доме только она и старшая сестра мужа, помогающая ей по хозяйству и с ребенком. Так что, присмотреть за Индаром они не отказались и пообещали, что до утра из дома его не выгонят. Перед уходом мне предложили стакан вина и нехитрую закуску. Предложено это было от чистого сердца, так что, отказываться и обижать хозяек я не стал.

Пока сестра мужа хозяйки собирала на стол, я с умилением смотрел, как молодая мамочка кормит грудью девочку. Нравы в Империи достаточно свободные и обнаженного тела, да к тому же, если оно еще и красивое никто не стесняется, ну а уж вид любящей кормящей матери, может вызвать только умиление.

Не знаю когда, но в какой-то миг что-то изменилось. Молодая мама, все так же продолжая нежно и мягко улыбаться, стала прижимать к себе ребенка все сильнее и сильнее. Ее рука, поддерживающая крохотную головку, еще слишком слабую, чтобы самой дотянуться ротиком до соска, прижимала девочку к мягкой и полной груди со всевозрастающей силой. С прежней улыбкой – но теперь какой-то застывшей и мертвой – мать наблюдала, как розоватое личико погрузилось в ее округлую, полную молока грудь. Ребенок забился, задыхаясь, однако мать словно бы ничего не замечала. Она продолжала напевать тихую и ласковую материнскую колыбельную даже тогда, когда крошечные ручки и ножки завернутой в одеяло девочки забились в агонии. Только тогда я очнулся от какого-то наваждения и рванулся к женщине, вырывая из ее рук чуть живое тельце. И в тот миг из соседней комнаты раздался полный ужаса крик. А еще через секунду в комнату ввалился полыхающий Индар.

От сотника шел чистый, плазменный жар, выжигающий вокруг даже самую незначительную тьму, убивая все тени. Мига оказалось достаточно, чтобы я смог разглядеть возвышающуюся посреди комнаты уродливую фигуру. Нет, это был не человек, ничего человекоподобного в фигуре не было. Большая, вытянутая голова, точнее череп, на котором еще, а может быть уже, видны остатки мяса и кожи, напоминала птичью. Несоразмерно длинное тело, на коротких, выгнутых, как у жабы лапах, длинный хвост, с острым шипом на конце и огромные крылья как у летучей мыши. Существо свободно перемещалось по комнате, проходя и через живые и неживые предметы, единственное, что не могло повторить этот трюк, это тот самый шип на конце хвоста. Он единственный был материальным, а все остальное было всего лишь тенью, призраком, где-то плотнее и почти не прозрачным, а где-то лишь слабым маревом. Исходящий от Индара свет высветил эту тварь во всей ее красе.