Задача — найти - Корсуньский Ростислав

После некоторых раздумий тактический комплекс решил не одевать, а пойти в самой простой одежде, но с аграфской маскировочной тканью. Может быть, и не от всех хищников она спасет, все — таки строение глаз разное, но и этого будет достаточно. Идти я решил через селение к'арров, все равно по дороге, а вот всем остальным, кроме Чена с Ксин, запретил выходить до моего прихода из корабля, а если не вернусь через две недели, то тогда уже могут делать, что хотят. Дети, понятное дело, решили остаться со своими родителями и соплеменниками, зато сполотам хорошо, ведь вся комната принадлежит теперь им. Пока собирался, обдумывал то, что сказал мне Зак по поводу невидимости моих астральной и ментальной аур. Интересно, они у меня пропали после сражения с неизвестным врагом или уже здесь на планете? Увидеть их могли только Ксин с Ченом, но они ничего не говорили про их отсутствие, а смотрели или нет, не знаю. Специально пошел к ним и спросил — оказалось, что они просто не смотрели на меня таким образом, чтобы видеть тонкий план. Получается, что «потерять» я их мог еще в Калдари. Вероятно во время той битвы у меня что — то сдвинулось куда — то, поэтому ауры и замаскировались так. Что — то наподобие, как у Лайзы с полным трансом, в который она впадает только в минуты наивысшей опасности, только у меня они спрятались, похоже, навсегда. Но много рассуждать, а тем более жалеть, по этому поводу я не стал и выбросил это из головы, только поставил у себя в голове галочку, что я в этих диапазонах невидим. В качестве сумки взял с собой подарок моих жен — тоже рюкзак, но сшитый из специальной военной ткани. Они видели мое трепетное отношение к земной вещи, вот и решили меня порадовать, что, впрочем, им удалось. Вот только на него я сделал чехол из аграфской маскировочной ткани, благо после похищения Ксин ее у нас теперь достаточно.

Не люблю долгих и слезных прощаний, поэтому просто пожелали друг другу удачи, и я вместе с местными жителями отправился к ним в пещеры. По выходе из корабля я натянул тетиву на лук и приготовил стрелу с сталкритовым наконечником. Зак, увидев мое оружие, попросил его осмотреть. Рассматривал недолго, вот только на тетиве остановился, а отдавая, сказал, что ее надо заметить на сделанную из паутины карантула.

— И что это за паук такой? — спросил я его.

— Оооо, — протянул он, — местная достопримечательность. Его тело достигает двадцати сантиметров в диаметре, его паутина легко выдерживает вес трех мужчин, не мокнет, не растягивается, полностью нейтральная к астральным и ментальным техникам. Он имеет четыре железы, яд, смешанный изо всех четырех, убивает мгновенно, противоядия нет, по крайней мере, нам он неведом. Разным сочетанием можно добиться медленной смерти, паралича, вызвать галлюцинации, погрузить в анабиотический сон. Размножается раз в двадцать лет, живет очень долго, встречается крайне редко.

— Если он так редок, то откуда о нем столько известно? — резонно возразил я.

— А это самое интересное, — он театрально выдержал паузу, — он приручается. И не нужно на меня так недоверчиво смотреть — понимаю, что звучит совсем неправдоподобно, но это так. Если начать его подкармливать его любимой едой — мясом, то он начинает воспринимать кормящего за своего очень хорошего друга. У нас одна пара живет уже более шестидесяти лет, и принесло уже два потомства. Вот только откладывают они всего два яйца, поэтому за спасение детей двух, самца и самку, подарим тебе. Ну а наши рукодельницы сплетут тебе новую тетиву, пока ты будешь отдыхать у нас.