Отодвигая границы - МакГэрри Кэти

Впервые за три года кольцо, сжимающее мой желудок, ослабло.

— Ты никогда об этом не пожалеешь. Клянусь. — Позволяя рукам обследовать изгиб её талии, я прижался к её мягкому телу.

Я хотел её, целиком. Но Эхо заслуживала большего, чем короткого радостного возбуждения, и получше парня, чем я. Я должен был быть медленным и осторожным. Мне хотелось перевернуть её мир каждым прикосновением и каждым поцелуем, чтобы все её мысли вертелись вокруг меня. Я никогда уже не смогу прикоснуться к другой девушке, не думая о ней.

Я пообещал, что она будет для меня другой, и должен был сдержать слово. Отрываясь от Эхо, я взял её хрупкую руку в свою и повёл к машине.

— Поехали.

— Куда?

Я открыл пассажирскую дверь и повернулся к ней. Невинные глаза девушки расширились от недоумения. Она не должна быть со мной.

Мы оба прошли через ад, но Эхо заслуживала лучшего. Тем не менее, я был не так уж плох. Когда-то я был так же хорош, как она. Ей нужно было знать об этом.

— В одно особенное место.

***

— Так, я куплю тебе куртку. — И я говорил это на полном серьёзе. Я открыл дверь машины и накинул свою кожаную куртку ей на плечи. — На дворе февраль. Почему ты никогда не носишь чёртову куртку?

Эхо скользнула руками в рукава, закрывая глаза и делая глубокий вдох. Когда она, наконец, их открыла, то захлопала ресницами, окидывая меня взглядом чистого соблазна.

— Может, мне нравится носить твою.

Я сглотнул. У меня были планы, и они не включали себя поцелуи у машины. Чёрт возьми, она меня убьёт.

— Поздравляю, она — твоя.

Смех девушки согрел меня так, как не смогла бы ни одна куртка.

— Ты теперь во всём мне поддаваться будешь?

Похоже на то. Я переплёл наши пальцы и провёл Эхо по пустой улице к фонтану. Воду, струящуюся из трёх цветков, освещали красные и розовые огни.

— Как красиво! — Она посмотрела на фонтан, разглядывая различные цветы, выгравированные в металле. Нет, она была красивой.

— Я помогал построить их.

— Что?

Я кивнул в сторону домов, окружающих нас.

— Я помогал строить эти дома. Мама и папа были членами организации «Жилье для людей». Там они и познакомились. Вместо того чтобы гулять на вечеринках в Канкуне на весенних каникулах, они отправились на восток Кентукки и строили дома. Затем поженились.

Эхо отпустила мою руку и посмотрела на маленькие виниловые домишки с верандами и качелями. Папа убедился, чтобы они были в каждом доме. Когда она полностью обернулась, то заметила мемориальную доску сбоку фонтана: «В память о Дэвиде и Саре Хатчинс».

— Твои родители?

Моё горло напряглось, не давая возможности ответить. Я кивнул.

— Каждый раз, когда мне кажется, что я в тебе разобралась, Ной, ты меня удивляешь.

Вот поэтому я и привёл её сюда.

— Мы не закончили наш танец.

Её беспокойный взгляд прошёлся по окнам небольшого квартала. Везде были опущены занавески. В некоторых горел свет, в некоторых нет, но на нас никто не смотрел.

— Здесь?

— Почему бы и нет?

Эхо застучала каблуком по тротуару, явный признак того, что она волновалась. Я сделал осторожный шаг вперёд и взял её за талию прежде, чем она успела бы отпрянуть. Моя сирена взывала ко мне своим пением слишком долго, пленяя моё сердце, искушая своим телом, плавно сводя меня с ума. Пришёл час расплаты.

— Слышишь это? — спросил я.

Девушка подняла бровь, ничего не услышав, кроме звука капающей воды в фонтане.

— Ты о чём?

Я скользнул правой ладонью по её руке, прижимая её к своей груди, и начал покачивать нас из стороны в сторону.

— О музыке.

Её глаза заплясали.

— Может, скажешь, что я должна слышать.

— Медленную барабанную дробь. — Одним пальцем я начал выстукивать ритм на её пояснице. — Акустическую гитару. — Я наклонился и стал напевать любимую песню ей на ухо. Меня опьянил её сладкий запах корицы.