Властелин колец - Толкин Джон Роналд Руэл

– Владычица Лориэна! Галадриэль! – воскликнул Сэм. – Эх, видели бы вы ее, сэр, ну глаз оторвать нельзя. Я-то простой хоббит, мое дело – садовничать, а выше головы, сэр, сами понимаете, не прыгнешь, и по части стихов я не очень – не сочинитель, ну там, знаете, иногда приходится, смешное что-нибудь, песенку или в этом роде, но настоящих стихов сочинять сроду не стану, – словом, куда мне о ней рассказывать, тут петь надо, это вам нужен Бродяжник, ну Арагорн то есть, или старый господин Бильбо, те запросто могут. А все ж таки хотелось бы и мне про нее сочинить песню. Ну и красивая же она, сэр! Не налюбуешься! То, знаете, она как стройное дерево в цвету, а то вроде беленького амариллиса, ветерком ее колышет. Кремень, да и только – и мягче лунного света. Теплее солнышка, а холодна – что мороз в звездную ночь! Гордая, величавая – чисто гора в снегу, а веселенькая, как девчонка в ромашковом венке. Ну вот, у меня, конечно, чепуха выходит, я все не о том.

– Да, видно, она и в самом деле прекрасна, – сказал Фарамир. – Гибельная это прелесть.

– Да я бы не сказал «гибельная», – возразил Сэм. – По-моему, люди сами носят в себе свою гибель, приносят ее в Кветлориэн и удивляются – откуда, мол, взялась? Не иначе наколдовали! Ну как – может, и гибельная, сильная она уж очень. Об эту ее красоту – какая там прелесть! – можно расшибиться вдребезги, что твой корабль о скалу, или потонуть из-за нее, что хоббит в реке. Только ведь ни скала, ни река не виноваты, верно? Вот и Боро… – Он запнулся и покраснел.

– Да? «Вот и Боромир» – хотел ты сказать? – спросил Фарамир. – Договаривай! Он что, тоже принес с собой свою гибель?

– Да, сэр, уж вы извините, даром что витязь витязем, тут что и говорить! Но вы в общем-то сами почти догадались. А я аж от Раздола следил за Боромиром в оба глаза – не то чтобы что-нибудь, а мне ж хозяина беречь надо, – и я вам так скажу: в Лориэне он увидел и понял то, что я уж давно раскумекал, – понял, чего он хочет. А он с первого же мига захотел Кольцо Врага!

– Сэм! – в ужасе воскликнул Фродо. Он пребывал в раздумье и очнулся слишком поздно.

– Батюшки! – вымолвил Сэм, побелев как стена и вспыхнув как мак. – Опять двадцать пять! «Ты бы хлебало ногой, что ли, затыкал», – сколько раз говорил мне мой Жихарь, и дело говорил. Ах ты, морковка с помидорами, да что ж я натворил!

Послушайте меня, сэр! – обратился он к Фарамиру, призвав на помощь всю свою храбрость. – Вы не имеете права обидеть хозяина за то, что у него остолоп-слуга. Вы красиво говорили, тем более про эльфов, а я и уши развесил. Но ведь, как говорится, из словес хоть кафтан крои. Вы вот себя на деле покажите.

– Да уж, придется показать, – очень тихо проговорил Фарамир со странной улыбкой. – Вот, значит, ответ сразу на все загадки! Кольцо Всевластья – то, что, как мнили, навсегда исчезло из Средиземья! Боромир пытался его отобрать – а вы спаслись бегством? Бежали, бежали и прибежали ко мне! Заброшенная страна, два невысоклика, войско под моим началом и под рукой – Кольцо из Колец! Так покажи себя на деле, Фарамир, воевода Гондора! Ха! – Он поднялся во весь рост, суровый и властный, серые глаза его блистали.

Фродо и Сэм вскочили со скамеек и стали рядом к стене, судорожно нащупывая рукояти мечей. В пещере вдруг сделалось тихо: все люди разом умолкли и удивленно глядели на них. Но Фарамир сел в кресло и тихонько рассмеялся, а потом вдруг заново помрачнел.

– Бедняга Боромир! Какое тяжкое испытание! – сказал он. – Сколько горя вы мне принесли, два странника из дальнего края, со своей погибельной ношей! Однако же я сужу о невысокликах вернее, чем вы о людях. Мы, гондорцы, всегда говорим правду. И если даже похвастаем – а это случается редко, – то и тогда держим слово насмерть. «Я не подобрал бы этот талисман и на большой дороге» – таковы были мои слова. И если бы я теперь возжаждал его – ведь я все же не знал, о чем говорил, – слова мои остались бы клятвой, а клятв нарушать нельзя.