Темная Башня - Кинг Стивен (2004)

Прентисс смочил ватный шарик перекисью водорода и промокнул ранку на щеке. Он понимал, о чем толкует Финли, да и как мог не знать? Прежде чем он приехал сюда и надел мантию ректора, на его коже в течение тридцати лет не было ни прыщика. Теперь же они пышным цветом цвели на щеках и на лбу, виски были в сыпи, черные головки угрей обсыпали нос, а на шее образовалась киста, и он намеревался в самом скором времени обратиться к доктору Гангли, чтобы тот ее удалил (Прентисс полагал, что для врача это ужасная фамилия, очень уж она напоминала как о ганглии,[77] так и о гангрене). Тахины и кан-тои на дерматологические проблемы не жаловались, но у них часто кожа вдруг разрывалась, а из носа шла кровь. Даже самые маленькие ранки, царапина при касании о скалу или укол шипа, могли приводить к заражению и даже смерти, если оставались без должного внимания. Поначалу с такими заражениями прекрасно справлялись антибиотики, но со временем их эффективность упала. То же самое происходило и с такими фармакологическими чудесами, как аккутан.[78] Причиной, разумеется, являлась окружающая среда: смертью дышали сама земля и скалы. А чтобы увидеть более серьезные последствия их смертоносного воздействия, следовало лишь посмотреть на Родов, которые теперь мало чем отличались от медленных мутантов. Да, конечно, они забредали слишком далеко на… на юго-восток? Едва ли. Скорее, они слишком далеко забредали в том направлении, где по ночам небо отсвечивало красным, а все говорили, что там ситуация гораздо хуже. Пимли не мог с уверенностью сказать, что это правда, но подозревал, что так оно и есть. Земли за Федиком не назвали бы Дискордией, если бы туда ездили на отдых.

— Хочешь еще? — спросил он Финли. — У меня на лбу есть парочка созревших.

— Нет, я хочу доложить о результатах, проверить и перепроверить видеопленки камер наблюдения и телеметрию, заглянуть в Читальню, чтобы убедиться, что все в порядке, и на том завершить рабочий день. А потом хочу принять горячую ванну и провести три часа с хорошей книгой. Я читаю «Коллекционера».

— И тебе нравится, — улыбнулся Прентисс.

— Очень. Я говорю: спасибо тебе. Книга схожа с нашей ситуацией. Только я думаю, что наши цели более благородные, а мотивация чуть выше, чем сексуальное влечение.

— Благородные? Так ты это называешь?

Финли пожал плечами и не ответил. По молчаливому согласию они старались избегать целенаправленной дискуссии о происходящем здесь, в «Синих небесах».

Прентисс повел Финли в свою библиотеку-кабинет. Окна выходили на ту часть «Синих небес», которую они звали Моллом. Финли, как всегда, грациозно наклонился, чтобы не удариться о низко висящую люстру. Прентисс как-то сказал ему (после нескольких стаканчиков грэфа), что в НБА тот стал бы потрясающим центровым. «Первая команда из одних тахинов, — сказал он. — Ее, конечно, назвали бы „Выродки“, но что с того?»

— Эти баскетболисты, они получают все самое лучшее? — осведомился Финли. На гладкой голове горностая выделялись большие черные глаза. По мнению Пимли, такие же бесстрастные, как глаза куклы. На шее блестело множество золотых цепочек, они вошли в моду у персонала «Синих небес», за несколько последних лет объем продаж этих безделушек существенно возрос. Кроме того, он подрезал хвост. Вероятно, допустил ошибку, как он признался однажды вечером Прентиссу, когда они оба сильно набрались. Во-первых, чертовски болезненно, а во-вторых, отправит его в Ад тьмы, когда его жизнь завершится, если только…

Если только не будет даже ада, а будет ничто. Эту идею Пимли гнал из разума и из сердца, но он бы первым назвал себя лжецом, если б не признавался (но только себе), что такие мысли иногда донимали его глубокой ночью. Но и на них у него имелась управа: таблетки снотворного. И, разумеется, Бог. Он верил, что все служит промыслу Господнему, даже сама Башня.