Темная Башня - Кинг Стивен (2004)

— Не будет, — признал он, — но к тому времени оставшиеся шкуры превратятся в одежду, а мясо мы съедим.

— Ты просто не можешь задерживаться здесь дольше, в этом причина, не так ли? Ты слышишь зов. Зов Башни.

Роланд смотрел в огонь и молчал. Все и так было ясно.

— А что мы будем делать с нашим снаряжением, когда придем в Белые Земли?

— Соорудим волокушу.[191] А дичи будет много.

Она кивнула и начала укладываться спать. Но он взял ее за плечи и развернул лицом к костру. Наклонился к ней, и на мгновение Сюзанна подумала, что он собрался поцеловать ее, пожелав тем самым спокойной ночи. Но вместо этого Роланд всмотрелся в покрытую корочкой болячку под нижней губой.

— Ну? — наконец спросила она. Могла бы сказать больше, но не хотела, чтобы он услышал дрожь в ее голосе.

— Я думаю, она чуть уменьшилась. Как только мы окончательно покинем Плохие Земли, она, возможно, заживет сама по себе.

— Ты действительно так говоришь?

Стрелок тут же покачал головой.

— Я говорю — возможно. А теперь ложись, Сюзанна. Отдохни.

— Хорошо, но на этот раз не давай мне спать так долго. Я тоже хочу нести вахту.

— Хорошо. А теперь ложись.

Она легла и заснула еще до того, как у нее закрылись глаза.

10

Она в Центральном парке, и день такой холодный, что она видит свое дыхание. Небо над головой белое, от горизонта до горизонта, снежное небо, но ей не холодно. Нет, не холодно в новом пальто из оленьих шкур, леггинсах, жилетке и смешных таких рукавицах. Что-то надето и на голову, натянуто на уши, отчего им так же тепло, как и всему телу. Из любопытства она снимает шапку и видит, что та не из оленьей шкуры, как остальная одежда, а вязаная, красно-зеленая. И на ней надпись СЧАСТЛИВОГО РОЖДЕСТВА.

Она смотрит на шапку, как громом пораженная. Можно испытать дежа-вю во сне? Вероятно, да. Она оглядывается и видит Эдди и Джейка, которые ей улыбаются. Они стоят с непокрытыми головами, и она понимает, что у нее в руках соединившиеся в одну шапочки, которые они носили в другом сне. Ее переполняет невероятное ощущение радости, словно она только что решила вроде бы неразрешимую задачу: определила квадратуру круга или нашла наибольшее простое число (вот тебе, Блейн, пусть оно взорвет тебе мозги, ты, свихнувшийся поезд).

На Эдди надета фуфайка с надписью Я ПЬЮ НОЗЗ-А-ЛА.

На Джейке — другая, с надписью Я ЕЗЖУ НА «ТАКУРО СПИРИТ».

Оба держат в руках по кружке с горячим шоколадом, со сливками поверху, присыпанными мускатным орехом.

— Что это за мир? — спрашивает она их и вдруг слышит, как неподалеку хор поет «Что это за дитя?»[192]

— Ты должна позволить ему идти дальше одному, — говорит Эдди.

— Да, и ты должна остерегаться Дандело, — добавляет Джейк.

— Я не понимаю. — Сюзанна указывает на вязаную шапочку. — Разве это не ваша шапочка? Разве вы не носите ее одну на двоих?

— Она может стать твоей, если ты этого хочешь, — отвечает Эдди и протягивает ей кружку с горячим шоколадом. — Вот, я принес тебе горячий шоколад.

— Больше никаких близнецов, — говорит Джейк. — Шапка одна, или ты этого не видишь?

Прежде чем она успевает ответить, прямо из воздуха звучит чей-то голос и сон начинает исчезать.

— ДЕВЯТНАДЦАТЬ, — говорит голос. — Это ДЕВЯТНАДЦАТЬ, это ЧЕЗЗЕТ.

С каждым словом мир становится все более нереальным. Она видит сквозь Эдди и Джейка. Такой приятный запах горячего шоколада слабеет, ему на смену приходит запах пепла

(среда)

и кожи. Она видит, как шевелятся губы Эдди, думает, что он произносит чье-то имя, а потом

11

— Пора вставать, Сюзанна, — услышала она голос Роланда. — Твоя вахта.

Она села, огляделась. Костер горел не так ярко.

— Я слышал, как он двигался где-то там, но это было достаточно давно, — добавил Роланд. — Сюзанна, ты в порядке? Тебе что-то приснилось?