Темная Башня - Кинг Стивен (2004)

Дандело кормил своего пленника по минимуму, а эмоционально доил регулярно: два раза в неделю, иногда три, какое-то время даже четыре. Всякий раз, когда Патрик думал, что, вновь спустившись в подвал, Дандело его убьет, кто-то заглядывал в хижину монстра. В последнее время Дандело подпитывался от своего пленника реже, потому что «гостей» заметно прибавилось. Той же ночью, когда они устроились на сеновале, Роланд сказал Сюзанне, что, по его мнению, то были беженцы из «Ле кас руа рюс» или прилегающего к замку городка. Сюзанна могла понять ход мыслей этих беженцев: «Король ушел, так давайте смоемся отсюда, раз уж есть такая возможность. В конце концов, Большой Алый может и вернуться, а ведь у него уже съехала крыша, он скатился с катушек, так что дальше будет только хуже».

В некоторых случаях Джо на глазах юноши принимал истинный облик, и тогда кормился ужасом Патрика. Но монстру хотелось получать от него не только ужас. Сюзанна догадалась, что разные эмоции отличались вкусом: вот и Дандело предпочитал сегодня есть свинину, завтра телятину, а послезавтра — рыбу.

Патрик не мог говорить, но мог жестикулировать. И смог еще больше, после того как Роланд показал ему свою странную находку, сделанную в кладовой. На одной из полок под самым потолком лежали большие альбомы для рисования с надписью на обложке: МИКЕЛАНДЖЕЛО. ДЛЯ РИСОВАНИЯ УГЛЕМ. Угля у них не было, зато рядом с альбомами обнаружились новенькие карандаши «Эберхард-Фабер» № 2, перехваченные резинкой. В категорию странных находка Роланда попала потому, что кто-то, предположительно Дандело, аккуратно срезал ластики с каждого из карандашей. Они хранились в баночке, что стояла рядом с карандашами, вместе с несколькими скрепками и точилкой для карандашей, напоминающей свистки, которые крепились к обратной стороне донышка каждой орисы, оставшихся от тех, что Джейк захватил из Кальи Брин Стерджис. Когда Патрик увидел альбомы, его ранее тусклые глаза загорелись, и он протянул к ним руки, радостно вскрикивая.

Роланд посмотрел на Сюзанну, та пожала плечами.

— Давай посмотрим, что он сможет сделать. Я уже догадываюсь, ты, полагаю, тоже.

Как выяснилось, смог Патрик Дэнвилл многое. Рисовал он потрясающе. И его картинки стали голосом, которого он лишился. Рисовал он их быстро, с видимым удовольствием; и его совершенно не волновали шокирующие подробности. На одной Джо Коллинз вгонял топор в затылок ничего не подозревающего гостя, и при этом его губы растягивались в довольной, злобной ухмылке. Рядом с местом вхождения топора в затылок Патрик печатными буквами, шрифтом комиксов, написал: ЧВАК и ХРЯСТЬ! Над головой Джо Коллинза повесил «пузырь» со словами «Получи, болван!» На другой картинке изобразил себя, лежащего на полу, беспомощно корчащегося от смеха, изобразил с ужасающей точностью (не было никакой необходимости подвешивать над головой «пузырь» со словами: «Ха-ха-ха!»), и Коллинза, который стоял, уперев руки в боки, и наблюдал за ним. Потом Патрик перекинул лист с рисунками и быстро нарисовал новую картинку: Коллинз на коленях, одной рукой ухватился за волосы Патрика, тогда как его губы совсем рядом с раззявленным, смеющимся ртом юноши, быстро, одним движением, не отрывая карандаша от бумаги, Патрик нарисовал еще один «пузырь» над головой старика, а потом заполнил его восемью печатными буквами и двумя восклицательными знаками.

— Что тут написано? — спросил Роланд, зачарованный быстротой, с которой бегал по бумаге карандаш.

— «АМ! ХОРОШО!» — ответила Сюзанна тихо, едва сдерживая тошноту.