Зимняя жертва - Анна Гурова (2021)

Лазутчица оглянулась. Царевна лежала на спине, глядя мутным взглядом на полог.

– Янди… Куда мы едем?

– Домой, госпожа.

– Это хорошо, – вздохнула Аюна, снова обессиленно закрывая глаза.

Янди дернула плечом и принялась опять бранить и колоть стрекалом быков, надеясь заставить их хотя бы немного пробежаться.

Глубокой ночью Янди поняла, что вот-вот уснет и свалится под колеса. Да и быки уже совсем медленно плелись, то и дело норовя остановиться. Янди спрыгнула с козел, отвела упряжку в сторону от дороги к зарослям ползучего лоховника, темневшим неподалеку. Сняла с быков ярмо, не забыв покрепче привязать животных, чтобы ночью никуда не убрели. После долгих сомнений решила развести костер. Конечно, Янди умела сложить скрытый костер, чтобы дым стелился по земле, а огонь был почти не виден, но и такой был опасен. Янди совсем не знала эту землю. А вдруг тут где-нибудь рядом село или пастухи со стадами, которые могут учуять запах дыма? Но ночь была слишком холодной.

Из возка выбралась Аюна и, пошатываясь, направилась в кусты. Вернувшись, вытащила две овечьи шкуры из возка – на одну уселась, стараясь устроиться как можно ближе к костру, другую набросила на плечи и завернулась в нее, дрожа от студеного ветра.

– У нас есть что-нибудь попить? Во рту пересохло…

Янди искоса посмотрела на свою госпожу. Аюне явно было нехорошо. Под глазами залегли тени, в нечесаных волосах торчали соломинки. Ничего божественного сейчас не было в дочери Ардвана. Помятое праздничное платье напоминало погребальный саван – которым, по сути, и являлось. Даже в плену у вендов Аюна не выглядела такой потерянной. Янди протянула царевне бурдючок с медовухой, оставленный ей Ашвой. Подумав, достала большую, уже подсохшую ковригу, отломила от нее четверть. Остальное надо было приберечь на завтра.

– Янди, куда ты меня везешь? – спросила царевна, утолив жажду. – Я ничего не понимаю. Уже ночь… Я помню, как мы готовились к обряду в храме… Было так весело…

– Это уж точно, госпожа, – веселее некуда! Тебя одурманили дымом из курильниц. Почему ты не послушала меня? – не удержалась от упрека Янди.

Аюна с жалобным видом потерла лоб.

– Я не помню, – призналась она. – Так обряд… состоялся?

– Да. – Телохранительница бросила на царевну острый взгляд. – Кстати, как ты себя чувствуешь, солнцеликая?

– Ох… Все болит…

– Оно и неудивительно, – съязвила Янди.

И помрачнела, вспомнив свежий курган над брачным ложем… Итак, царевна понятия не имеет, что с ней произошло. Стоит ли рассказать ей? «Конечно нет, – тут же решила Янди. – Никому не будет радости от этаких новостей! Особенно в Накхаране… А уж если она в самом деле зачала…»

Янди не смогла удержать широкой ухмылки и быстро отвернулась, пока царевна ничего не заметила.

«Ради такого, пожалуй, даже не буду торопиться прикончить Ширама! Я просто должна увидеть его лицо, когда ему принесут новорожденного! Боги, как же это будет прекрасно! Такого позора не было еще ни у одного саарсана. Ширам превзойдет даже своего бесславного предка Афая! Царевну и мохначенка, конечно, сразу убьют…»

Усмешка сползла с лица Янди. «Я поклялась защищать ее… Нет, это дело следует повести более тонко. Может, она еще и не беременна. А рассказать царевне – или кому-нибудь другому – об этом „священном браке“ я всегда успею…»

– Так ты видела обряд? – спросила после долго молчания Аюна. – Что там было?

– Не видела – была слишком занята в другом месте, – тонким голоском ответила Янди. – А обряд… ну что обряд? Собрались на поле огромные толпы баб, водили хороводы, много пели, потом много пили…

– Хороводы? Для чего же нужно было меня одурманивать? – пожала плечами Аюна.

– Понятия не имею, солнцеликая.

– А где Аоранг и Рыкун? – встрепенулась вдруг царевна.

«Наконец-то вспомнила», – подумала Янди, а вслух сказала:

– Аоранг решил остаться.