Последний дракон - Йон Колфер (2020)

Хук никак не мог взять в толк. Этот дракон, должно быть, страстно обожал овощи, раз прикладывал для их выращивания столько усилий. Например, почти каждую ночь отправлял своего мальчишку на грядки с полной лодкой навоза. Впрочем, вид Пшика, наваливающего лопатой дерьмо, вызывал у Хука извращенное удовольствие.

«Как съедусь с его мамашей, продолжу добрую традицию, – подумал он. – Чисто для души».

Но затем вернулся к дракону и его овощичкам.

«Кто б мог подумать, – рассуждал констебль из засады в дубах позади Ваксменова дома, – что дракон так любит овощи».

Однако все свои знания о драконах он почерпнул из телика и прочих ненадежных источников.

«Не подумал бы даже, что драконы в натуре существуют, – признавал констебль, но уже не особо возбуждался относительно Верновой натуральности; это осталось в прошлом. На самом деле, нагребание дерьма удивляло его куда больше.

Ридженсу Хуку казалось, что старина Верн ходил по земле в ответ на его молитву.

«Верн сразит недругов моих и покарает тех, что перечить удумают».

Хук улыбнулся в темноте, думая, как он счастлив тут, среди бамбуковых стеблей, с кружащими над камуфляжем светлячками.

«Что скажешь, папаша? «Сразит недругов моих». Звучит прям по-библейски, а?»

Представить только, молитвы безбожника Ридженса Хука оказались услышаны. А это служило свидетельством того, что благословения могли свалиться кому угодно. Как человек ими распорядится – вот, что важно.

Хук точно знал, как поступит: заманит Верна в «Марчелло» и вынудит дракона разнести гангстерский отель.

«И тогда ваш покорнейший воспользуется хаосом. Как и всегда».

В крайнем случае – он избавится от Пшика Моро. В лучшем случае – окажется в нужной позиции в нужное время, дабы заполнить пустоту, что образуется на месте Айвори.

«Все на руку, – заключил Хук. – Для меня».

Он дал Пшику время пришвартоваться и заполнить бочку свежей партией дерьма. Вид работающего руками подростка радовал, ведь они обычно бегали от физического труда со всех ног. Но когда мальчишка накинул с дюжину лопат, Хук решил взяться за дело и сбросил с плеч камуфляжную сетку. Она смахивала на одеяло с рукавами, как он считал, но с удобством не поспоришь. Складывалось на раз-два.

«Моя личная мантия-невидимка».

Хук вышел из рощи, шагая медленно и осторожно, чтобы не спугнуть мальца, а мог бы и не утруждаться: Пшику хватало звука в собственной голове, который лился прямиком в черепушку через крошечные белые наушники.

Констебль прикинул, что малец может слушать. Рэп, скорее всего. Или хип-хоп, если между ними вообще есть разница. Самому Хуку на музыку было в целом плевать, хотя иногда, в моменты стресса, он ловил себя на том, что напевает отрывок из «Когда смотрю на дивный крест» – единственного гимна, который его папаша не считал святотатственным, и только подтверждающего, что мертвые никогда не умирают на самом деле.

Мысль доставила Хуку почти столько же удовольствия, сколько вид Пшика с драконьим дерьмом на лопате.

«Очень надеюсь, папаша, твой ошметок витает где-то вокруг и видит все проделки дьявола, что учиняют вот эти руки».

Хук размял правую, проверяя на предмет остаточных повреждений после змеиного укуса, но ничего особенного не заметил. Может, намек на покалывание? Вообще с тех пор, как рука съежилась до привычных размеров, Хук мало что в ней чувствовал. Повреждение нервов, скорее всего. Прицел, может, малость сбился, зато врезать можно посильнее.

Хук все так же тихо приближался к Пшику. Мальчишка уже показал себя скользким типчиком, так что смысла давать ему фору в этой партии не было. Лучше с порога играть в одни ворота. Констеблю очень хотелось похлопать Пшика по плечу, а потом врезать, исключительно эффекту ради, но пацан мог взмахнуть лопатой, а у лопат есть лезвие.

«Не-а, Ридженс, давай чтоб все гладко, – сказал он себе. – Если все пройдет как надо, потом тебе будет масса спецэффектов».