Последний дракон - Йон Колфер (2020)

Видок этот был знаком Хуку по папаше – «я святее тебя». Констебль фыркнул. «Этот уж явно святее меня, – подумал он. – Во всех смыслах».

– Святой Себастьян, – подал голос Айвори у него за спиной. – Авторства Боттичелли. Прекрасный пример чиароскуро. Тебе, коп, известно, что такое чиароскуро?

– Что-то вроде как свет падает на объект, – непонятно откуда выудил знание Хук. – Правильно ж?

– Именно, констебль Хук. Только взгляни, Россано: коп сечет в искусстве.

Хук отвернулся от картины.

– Я секу достаточно, начальник, чтобы отличить подделку. Боттичелли во Французском квартале не водится.

Айвори поморщился, уязвленный.

– Это репродукция, Хук. Не подделка. И однажды, может, я тут настоящую повешу. Может, она уже у меня есть, – он ткнул большим пальцем за плечо на титановую дверь встроенного сейфа, который, по слухам, служил еще и убежищем.

«Ох я б туда заглянул, – подумал Хук. – Сдается мне, там та еще пещера чудес Алладина».

– Иметь цель – важная штука, – сказал он вслух.

Айвори вернулся к делу, а именно – пересчитыванию денег прямо за своим стоячим столом.

– Констебль Хук, – произнес самопровозглашенный авторитет. – Коп в моей берлоге.

«Холодный прием», – сообразил Хук и подумал, почему бы не подергать за поводок посильнее, малость вытряхнуть этого мелкого мафиозо из его фантазии а-ля Капоне.

– Пошло, – кивнул Хук на горы банкнот.

Айвори так удивился, что даже удостоил его взгляда.

– Что это, констебль? Учить меня пытаешься?

– То, что ты тут делаешь, сынок. Пошло. Неотесанно.

Ровно столько дерзости, сколько нужно, чтобы Айвори замер на половине пачки.

– Ты же знаешь, что я итальянец, верно? Сицилиец, на секундочку. И ты явился называть меня неотесанным на глазах моего человека?

А теперь Хук завладел его безраздельным вниманием – в чем и заключался весь смысл.

– Нет, мистер Айвори, я всего-то пытаюсь помочь на пути к успеху. Начальство не считает деньги. Их считают солдаты. Ты этого не понимаешь, сынок, – откуда б, когда ты в самом начале? Нудную работу делегируют.

Айвори перестал считать банкноты.

– О чем речь, констебль? – поинтересовался он, и Хук подумал, что тот, может, умнее, чем кажется в этом своем костюме от Армани.

Констебль посверлил Рокэ взглядом, пока здоровяк не сдвинулся с дороги. Хук без приглашения уселся на кушетку.

– Речь о том, как далеко по этой лестнице ты нацелился забраться, Айвори.

– Я б сказал, – подал голос Рокэ, – мистер Айвори уже на вершине, коп. Оглядись.

«Спасибо, кретин», – подумал Хук, но и в самом деле огляделся, с удовольствием растягивая волынку.

– Ага, – отозвался он, – славная у тебя тут построечка. Колонны, полный фэшн. Думаю, отсюда ты за каждой точкой можешь следить. Прям за каждой.

Дураком Айвори не был. Откровенный сарказм он улавливал с ходу.

– Я знаю, чем владею, коп. И знаю, кто я такой.

Хук прикурил сигару.

– Может быть – но знаешь ли ты, куда направляешься?

Айвори обошел стол.

– Я пытаюсь понять, что ты тут забыл, Хук. Сраный констебль у меня на побегушках, который время от времени доставляет мелкую дрянь по болоту, заявляется сюда и льет мне в уши о том, куда я направляюсь? Ты ведь понимаешь, что ничем хорошим такое для тебя не кончится. Может, ты просто псих? Вот, в чем дело?

Хук глубоко затянулся.

– Психопат, я б сказал. Да, точно. Псих? Как-то мелковато.

На этом повороте беседы у Айвори не осталось иного выбора, кроме как перестать гадать, что же Хук задумал, и начать действовать.

– Так, хватит. У меня нет на тебя времени, Хук. Эта моя построечка – место загруженное. Надо за всеми точками следить. А с карнавалом так вообще дел в городе невпроворот.