Афера для своих - Геннадий Сорокин (2021)

Пока Федосеева пыталась сообразить, как ей вести себя в будущем треугольнике с переменными сторонами, Ми продолжила:

– Не обращай внимания на браваду. Джо женится на тебе. Русская жена – это всегда престижно. Русские женщины умные, надежные, преданные. Для вьетнамца жениться на красивой русской девушке – большая удача.

– А ты?

– Давай не будем делить шкуру неубитого медведя. Приедем в Париж, там сориентируемся. Я, кстати, под венец не спешу и в кровать к вам лезть не собираюсь… Марина, ты еще сомневаешься? Посмотри в окно. Кем твои дети будут здесь, в России? Что их ждет? Нищета, бандиты на каждом углу, инфляция, морозы? Там, за границей, у них будет будущее, здесь – нет.

– Откуда ты знаешь? Может, все наладится.

– Ага, держи карман шире! Хуже будет, лучше – нет. Пока есть возможность, пока границу не закрыли, надо валить отсюда. Марина! Не упускай свой шанс. Второй раз состоятельный мужчина в столицу цивилизованного мира не позовет.

Вьетнамка проводила Марину во двор, усадила в автомобиль.

– Завтра в девять утра за тобой приедет машина. Много вещей с собой не бери, все равно в Париже гардероб менять придется. Не забудь паспорт, чтобы нам новый не пришлось за взятки делать.

Дома Марина надолго не задержалась, взяла пачку сигарет и пошла на улицу – пройтись по знакомым с детства дворам, поразмышлять об отъезде.

«Как объяснить родителям, что я завтра уеду? Или ничего не объяснять, а послать из Москвы письмо, так, мол, и так, не хотела вас расстраивать… Как только я стану собирать вещи, мама поинтересуется, куда собралась, надолго ли. У нее сердце слабое, если признаюсь, что в Париж… Я-то, здоровая, в обморок упала, а мама… Представляю: „Мама, папа! Я выхожу замуж за вьетнамца…“ Дальше я сказать ничего не успею, и мать, и отец в обморок грохнутся. Наверное, вьетнамка права – ничего брать не надо, только паспорт».

Марина вновь вспомнила, как Ми появилась с Козодоевым в ресторане, и первые сомнения закрались в ее душу.

«Так ли все благостно, как они рассказывают? Увезут меня черт знает куда и бросят одну в незнакомой стране. Вьетнамке этой верить нельзя. Она с Козодоевым жила, по ресторанам с ним ходила, а теперь… Как бы узнать: что с Козодоевым, почему Ми бросила его? Джо сказал, что большие деньги появились на днях… Деньги появились, интерес к Сергею пропал. Скорее всего, вьетнамцы втянули Козодоева в какую-нибудь авантюру, обобрали до нитки и теперь спешат смыться, пока разборки не начались».

Марину нисколько не смущало, что ее бывшего начальника могли обвести вокруг пальца и разорить. Зарождающийся капитализм в России шел по проторенной дорожке: первоначальный капитал не мог взяться ниоткуда, он мог быть нажит только преступным путем. Тот, у кого в 1990 году за душой не было ни гроша, не мог накопить с зарплаты на покупку завода в 1992 году. Первоначальный капитал создавался за счет разграбления государства или обмана его граждан. Главным принципом начинающих бизнесменов было создание денежной массы любым путем: занял – не отдал, взял продукцию на реализацию – кинул деловых партнеров – стал преуспевающим бизнесменом. За что осуждать Джо, если все вокруг Марины мошенничали и ловчили?

«Если вор у вора дубинку украл, то это не преступление, а перераспределение средств», – вспомнила Марина разговор в кафе.

Федосеева нервно докурила сигарету, щелчком отправила окурок в сугроб.

«Я – дура. Мне ничего не известно об отношениях Козодоева и вьетнамки, а я уже ее в измене обвиняю. Дает Джо гарантию, что обеспечит меня во Франции, почему бы не воспользоваться? Десять тысяч долларов – деньги немалые. Здесь я столько за всю жизнь не заработаю, а там – это только страховка, заначка на „черный“ день».

Вернувшись домой, Марина ничего не стала объяснять родителям, наскоро поужинала и ушла в свою комнату. Ночью она не спала, рассматривала в темноте потолок и думала, думала, думала…