День Всех Святых - Дмитрий Захаров (2021)

Жанна молча кивнула. Утихнувшая было тревога вернулась в прежнем обличье, когда, размахивая длинными фалдами своего черного плаща, секретарь вел ее по длинному коридору. Он говорил не останавливаясь, а выглядел жутко и комично. Стены офиса украшали художественные полотна, художник изобразил мифологических персонажей, преобладали ядовито-желтые и кричаще-красные тона в палитре, что косвенно свидетельствовало в пользу психических отклонений у автора. Хотя, следовало признаться, фантазии мастеру было не занимать! Так, у лернейской гидры на полотне были женские глаза и распущенные золотистые волосы, а знаменитая мантикора, являющаяся, по легенде греков, крылатым львом, на полотне предстала с шестью парами набухших сосков.

– Вам нравится? – с довольным видом улыбнулся Зинченко, словно лично написал все эти картины.

– Живопись на любителя, – уклончиво ответила Жанна.

– Правда, хороши? – Секретарь облизнул пунцовые губы.

Компания сексапильных гарпий предавалась лесбийских утехам. Острые крылья не мешали им в этом увлекательном занятии. Жанна стиснула кулачки, появилось навязчивое ощущение дежавю.

– Супер! – холодно сказала она.

Она словно увидела свою куртку на вешалке в гардеробе спортзала и не могла ее узнать. Вроде все привычное – и цвет, и застегнутый на одну заклепку капюшон, и наклейка «nike» на воротнике как горизонтально расположенная запятая. Свое, и одновременно далекое и чужое.

– Как редко мы смотрим в зеркало под нужным углом! – притворно вздохнул Зинченко. – Могу понять ваши эмоции! Вопросы, вопросы, вопросы-ы-ы… – он фальшиво пропел последний слог. – Желательно оставить смартфон здесь…

– С какой стати?!

– Вы получите его в целости и сохранности, Жанна, вместе с баллончиком! – улыбался Зинченко. – Вдруг вам придет охота включить диктофон? Прошу вас!

Жанна молча достала из сумки смартфон.

– Будет, как в сейфе! – заверил он, стукнул дважды в дверь, прильнул ухом, став похожим на крысу перед выходом на ночную охоту, удовлетворенно кивнул. – Проходите!

6

– Слышите! – закричал священник. – Слышите?!

Ветер завывал над пустырем, как оголодавший волк. Мокрый снег забирался под воротник, лип к глазам. «Кашкай» безнадежно завяз в трехстах метрах от шоссе. Священник вместе с Авдеевым навалились, отчаянно взвыл двигатель, Ермаков вдавил педаль в упор, и кроссовер вырвался из плена.

– Обратно проедем, колея накатана, – сказал Ермаков. – А дальше топаем на своих двоих.

– А-а-а…

Донеслось едва слышное. Будто мышь пропищала.

– Это там!

Мужчины перешли на бег, Авдеев поневоле отстал.

«Бег вам вообще противопоказан, если не хотите вернуться на больничную койку!» – сказал седобровый доктор и сердито нахмурился.

В пояснице что-то заклинило, при первом же прыжке через глинистую яму онемела левая нога до пояса. Трижды, с небольшими перерывами, звонил смартфон, но времени для разговоров не было. Крик повторился. В темноте обозначилась какая-то возня, жадно завыла собака. Страшная догадка озарила сознание и придала силы. Первым бежал легкий Ермаков. Он с самого начала кросса вырвался вперед. Ветер принес яростное восклицание, мат, и спустя короткую паузу прозвучали три выстрела из пистолета.

«Макаров», на бегу по звуку определил Сергей. Еще два выстрела и дружный собачий вой в ответ. Во мраке мелькали приземистые фигуры стелящихся по земле псов. К тому моменту, когда Авдеев догнал друзей, Ермаков с отцом Константином стояли на коленях перед окровавленным молодым человеком.

– Жив?

Священник повернул к нему белое, как снег, лицо.

– Слава Господу…

– Что же это за люди такие?! – Голос Ермакова дрожал. Рядом неподвижно лежали четыре трупа бродячих псов. Черная шерсть слиплась от крови в тех местах, куда угодили пули.

– Это не люди! – глухо и страшно проговорил отец Константин.