Черная осень - Галина Гончарова (2021)

– Я поговорю с отцом. Как фамилия ваших татаров? Татаровьев?..

– Татар, – поправила Анна.

– Пофиг. Так как?

– Мамедовы.

– Учту… Фирма – «Савой плюс».

Под это дело Анна потихоньку смещалась к дверям дома Селюковых. Постучала.

Тамара Амировна открыла почти сразу.

– Яночка! Доброе утро!

– Утро доброе, Тамара Амировна. Скажите, мой кот у вас?

– А то как же!

– Посмо́трите, чтобы не успел сбежать? Пожалуйста? Я работу нашла с проживанием, кота беру с собой.

– Яночка, так ты и дома теперь не будешь?

– Буду, – кивнула Анна. – Один день в неделю у меня выходной.

– Это хорошо. А что за работа? Сколько платят?

– Домашний учитель. Вот моя подопечная, – Анна показала глазами в ту сторону, откуда доносился голос Киры. Тамара Амировна оценила – и покачала головой.

– Ох и оторва! Намаешься ты с ней, Яночка!

Анна улыбнулась.

– Я тоже не подарок.

– Но и не проклятие.

– Кира – тоже не проклятие. У любого человека бывают сложные времена.

– Ну да, ну да…

Анна пожала плечами. Высокие разговаривающие стороны остались при своих мнениях.

– Я соберу вещи, пожалуйста, не выпускайте Смайлика?

– Хорошо.

– И… Тамара Амировна, что тут за Мамедовы? Очередная инициатива Ольги Петровны?

Женщина закатила глаза.

– Ох, Яна… Это кошмар!

Почему-то Анна и не сомневалась. На ее памяти, те, кто громко кричат, никогда ничего полезного не делают. Насмотрелась во дворце – хоть список составляй. Чем громче слова, тем мельче дела, закон такой. Судьба.

Кисмет.

Означенные татары действительно были из Керчи. О причинах переезда не распространялись, но…

Мулла, который глава семьи (хотя кто его знает, был ли он муллой?), выпивал и колотил супругу. Старший сын работал грузчиком. Средний и еще один средний не делали ничего, даже грузчиками не работали, дочери сидели дома и якобы помогали матери, младший…

Младший был еще мал. Хотя пятнадцать лет – вполне сознательный возраст, можно уже и мозги отрастить, и руки[12].

Андрей Владимирович с ними уже разговаривал на эту тему. Нечего тут водку пьянствовать и дисциплину хулиганить! Своей шантрапы – отгрузить некому, еще и понаехали тут? Уж простите!

Коли ты гость, так веди себя как гость. А забывшего вежество хама могут и пинком под копчик попросить.

Анна подумала, что это надо будет рассказать Кире. И пошла собирать вещи.

В рюкзак (не было у Яны под рукой чемодана!) отправились вещи, которые отдала ей тетя Катя. И Анна потащила его к двери.

Потом передала Роману Андреевичу и достала переноску для кота.

– Красавец! – искренне восхитился водитель зверюгой.

И верно, в коте было килограмм десять, Яна как-то взвешивала. И это не жир! Это мышцы. Мощные, литые мышцы дворового кота, который и за крысой, и от собаки (а иногда – и на собаку!), и на дерево, и через забор…

Кот охотно пошел на руки к хозяйке, но в переноску не захотел.

– Да и не страшно, – махнул рукой Роман Андреевич. – Удержите, если что?

И держать не пришлось.

Кот развалился на заднем сиденье так, словно всю жизнь в машинах ездил. Попробовал запустить когти в кожаный чехол, получил по лапам и с недовольным видом принялся вылизывать хвост.

Кира тискала его, и на раскрашенной мордяхе было столько счастья… Анна искренне не понимала – почему девочке раньше ничего не разрешили? Завела бы хоть хомяка… так нет же! Не дали!

Но почему?!

Русина, Ирольск

Яна махала рукой вслед отъезжающему вагону и сама себе напоминала мадагаскарских пингвинов: улыбаемся и машем!

Какое счастье!

Вот уж воистину – купи козу, а потом убери козу! И будет, будет тебе счастье! Настоящее!

В виде скинутой с рук Нини…

Хелла, наверняка твои шуточки! Нет бы всех прибрать, так ведь даже ты эту соплюшку выплюнула… пардон!