Будь моей няней - Маруся Хмельная (2021)

Разъевшийся на чужих харчах, приодетый, приобутый и облагороженный женским уходом Леонсио за это время расцвел, превратился вдруг в интересного и импозантного мужчину, на которого стали заглядываться одинокие кумушки Магистратума. Возможно, у него имелись и еще какие таланты, о которых не говорят вслух, но жена первого заместителя мэра ушла от мужа к Леонсио в его новое обиталище. Но поскольку выделенное жилище ее не устраивало, дядюшке Леонсио пришлось вертеться и крутиться, чтобы обеспечить своей зазнобе тот уровень жизни, к которому она привыкла. Так, из опустившегося забулдыги Леонсио превратился в почтенного держателя наемных экипажей.

Так и с приютом. Узнав о том, что бедным животным требуется помощь, кумушки всем скопом ринулись ее оказывать, устроив соревнование, кто сделает для приюта больше. Когда все это приобрело абсурдные формы и пошли скандалы, Робертино здраво распределил животных по конкретным опекунам. И теперь каждый благотворитель заботился о конкретном питомце, заодно понимая, кому адресно он помогает и на что идут его средства, а также проявляя заботу, ведь ласка и внимание животным нужны не меньше материальной помощи. Если некоторые питомцы выздоравливали, часто случалось, что опекуны забирали их к себе домой, так как уже привязывались к ним и чувствовали свою ответственность.

— Мэлл Имма очень много помогает нашему приюту, — сообщил Робертино девочкам. — Не только своему подопечному. Столько, сколько вносит ежемесячно мэлл Имма, не вносит никто. Она наш самый щедрый благотворитель.

Девочки посмотрели на меня, и в их взгляде смешались удивление, восхищение и гордость.

— Вот подопечный мэлл Иммы, попугай Морок. Он попал к нам в очень тяжелом состоянии и нуждался в долгой и затратной терапии. Она почти закончена, и его ждет последняя операция…

— Я поэтому и пришла к вам, мэллорд Робертино. К сожалению, в этом месяце я не смогу внести обычную сумму пожертвования. Честно говоря, я вообще не смогу… Дело в том, что я осталась без одежды… в результате несчастного случая. И мне надо заново приобрести весь гардероб. На это потребуется много средств. Ведь я работаю у графа и должна выглядеть соответствующе. Вы ведь понимаете? — заламывая руки, с мольбой обратилась я к ветеринару.

Тот потрясенно молчал. В его глазах боролись два чувства — разочарование и нежелание показать свое расстройство. Но ему с трудом удавалось скрыть его.

— Конечно, понимаю… — растерянно пробормотал он, отведя глаза.

— К сожалению, моя оплата не покроет мои непредвиденные траты. Даже то немногое, что мне удалось скопить, придется тоже пустить в дело. Я понимаю, это неожиданно… вы рассчитывали на меня…

— Да, рассчитывал… — кивнул Робертино расстроенно. — То есть нет, конечно! — спохватился он. — Все в порядке… Но как же Морок? Если ему не сделать операцию в этом месяце, он умрет! А мы так долго шли к этой маленькой победе…

— Простите… я должна думать о себе и своем будущем… у меня тоже никого нет, кто обо мне позаботится, если я заболею…

Я резко развернулась и поспешила на выход. Не могла смотреть в глаза Робертино, не могла находиться больше среди этих клеток, откуда с укором смотрели на меня глаза измученных животных. Душили слезы и вина.

Девочки побежали за мной. Я быстрым шагом спешила домой, они брели следом. Не прошли и двухсот шагов, как раздался рев и вой. Не знаю, кто не сдержался первым. Просто Памела и Камилла плакали тихо, а Элли всегда на весь Магистратум.

Я остановилась и развернулась:

— И чего мы ревем? — строго спросила я.

— Простите нас, мэлл Имма, — кинулись мелкие ко мне, уткнувшись кто в бок, кто в живот, орошая юбку слезами.

— Мы все возместим, — сказала Камилла, нервными движениями смахивая слезы.

— Возместите что?

— Стоимость платьев, — сказала Камилла.

— Мы заплатим вам, — кивнула Пэм, а следом и Элли.