Но если все-таки представить, что своими действиями я выполнила чей-то замысел (причем вполне человеческий), и нашла именно ту квартиру, которую должна была найти (получается, что автор этого замысла знал, что мне некуда идти?), то, выходит, ключи мне специально подбросили. Что ж, попробуем развить эту мысль. Автор всего этого приключения (вернемся вновь к гипотезе о Николае) мог знать, что я занимаюсь на стадионе каждое утро. И он мог рискнуть, положив связку под турник примерно минут за двадцать до моего предполагаемого появления. Была незначительная опасность, что до меня на стадион придет кто-нибудь из моих спортивных коллег – какой-нибудь самоутверждающийся кавказец или узбек, которому вздумалось спозаранку покрутить на турнике «солнышко». Или даже представитель славянской национальности, решивший с этого дня изменить свою жизнь и заняться, наконец, спортом. Но вероятность того, что эти категории посетителей соблазнятся ключами, а уж тем более сочтут себя обязанными искать их владельца, была мала. И она не оправдалась. А оправдалась надежда, что ключи подберу я, что я инстинктивно решу воспользоваться ими, чтобы найти себе пристанище, что я почему-то начну искать с нужной части квартала, что я не устану, что я проявлю упорство и, наконец, окажусь здесь. …М-да, опять слишком много допущений. Чтобы цепочка следствий нигде не разорвалась, меня должны были начать «гипнотизировать» прямо с момента обнаружения ключей. Но версия гипноза абсолютно бессмысленна: именно потому, что готова объяснить все. Если меня гипнотизировали тогда, то где доказательство, что я не нахожусь под гипнозом сейчас? И все происходящее – не иллюзия?

Единственное, чем хороша эта версия – она снова предполагает наличие живой души, для которой я что-то да значу… Что потом? Потом Николай крадет мою сумку…. Зачем? А может, специально, чтобы я не смогла вернуться и осталась здесь? А потом, когда я столь неблагодарно вторгаюсь в чужой аккаунт, мне показывают как бы зеркальное отражение этого – я наблюдаю, как кто-то вторгся в мой аккаунт и ведет беседы со мной. Я ужасаюсь – и это запланированное наказание. Ладно, здесь все сходится. Значит, взломанный аккаунт – это символ. Хорошо. Но, получается, символ предварительно заготовили за два месяца до демонстрации? Устроили фейковую переписку специально для меня? А откуда автор (Николай?) знал, что все это ему пригодится? То есть, что я непременно полезу в чужой аккаунт? Что я вообще включу компьютер в чужом доме? Ведь вообще-то мне это не свойственно. Не свойственно? – лукаво переспросила я себя. Ну да, я со всей ответственностью заявляю, что сделала это впервые. – Но ведь я это все-таки сделала! Значит, его расчет был верен. Да, полная бессмыслица.

Я неторопливо жевала бутерброды, запивая чаем. Итак, оставалось выяснить: 1) зачем автор замысла все это придумал, 2) как он все-таки добился того, чтобы я попала в «нужную» квартиру, 3) чем это может мне угрожать. Роль игрушки в чужих руках обычно не сулит ничего хорошего. Если автор потратил столько сил на выстраивание композиции, то, вероятно, он рассчитывает получить от этого какую-то выгоду. Какую? Зачем ему понадобилось заманивать меня сюда? Можно, конечно, вновь утешиться гипотезой о влюбленном в меня реконструкторе «Аленького цветочка» или, на худой конец, «Волхва». Но простые и будничные решения обычно встречаются чаще, чем сложные и романтические. К тому же, быть жертвой реконструктора «Волхва» – тоже роль не из приятных. Кто знает, насколько далеко он решит зайти в своем желании «проучить» грешника. И еще, у того же Фаулза есть еще один роман – «Коллекционер», герой которого как раз зашел очень далеко, до самого конца. При воспоминании об этой книге я вновь метнулась в прихожую и проверила дверь. Нет, она спокойно открывалась.