Каменные небеса - Нора Джемисин (2017)

Она мгновение смотрит на тебя, и ты виновато думаешь, не ждет ли она, что ты назовешь ее. Затем она вздыхает.

– Еще не спишь с Лерной? О вкусах не спорят, я понимаю, но Селекты говорят, что все признаки налицо. Когда мне нужен мужик, я выбираю того, кто мало треплется. Женщины более верная ставка. Они умеют не портить настроение.

Она потягивается, морщится, разминая поясницу. Ты используешь это время, чтобы стереть с лица ужас и растерянность. У этих, ржавь их, Селектов явно работы мало.

– Нет, – говоришь ты.

– Еще нет?

Ты вздыхаешь.

– Нет… пока.

– Ну и какой ржави ты тянешь? Дорога безопаснее не станет.

Ты ожигаешь ее взглядом.

– Я думала, тебе все равно?

– Все равно. Но дать тебе просраться по этому поводу поможет мне кое-что отметить для себя. – Юкка ведет тебя к телегам, или ты так думаешь поначалу. Затем вы проходите мимо телег, и ты изумленно замираешь.

Там сидят и едят семеро реннанитских пленных. Даже сидя они отличаются от народа Кастримы – все реннаниты либо чистые санзе, либо достаточно близко по фенотипу, крупнее среднего даже для своей расы, с отросшими пепельными гривами или стриженые, но с косичками на висках, или волосами, стоящими на голове дыбом, чтобы казаться выше. Сейчас их колодки отложены в сторону – хотя цепи, соединяющие всех пленных вместе, остались на месте – и несколько Опор стоят рядом на страже.

Ты удивлена, что они едят, хотя лагерь на ночь еще до конца не поставлен. Опоры на страже тоже едят, но это правильно – впереди у них долгая ночь. Эти ренни поднимают взгляд при приближении вас с Юккой, и ты останавливаешься, опешив, поскольку ты узнаешь одну из пленниц. Данель, генерал армии Реннаниса. Она жива и здорова, если не считать красных натертостей от колодок на шее и запястьях. Последний раз, когда ты видела ее близко, она подзывала Стража без рубашки, чтобы та убила тебя. Она тоже узнает тебя, и ее губы складываются в смиренную ироническую линию. Затем весьма нарочито она кивает тебе прежде, чем вернуться к своей миске.

Юкка, к твоему удивлению, садится на корточки рядом с Данель.

– Ну и как еда?

Данель пожимает плечами, продолжая есть.

– Это лучше, чем голодать.

– Хорошая еда, – говорит другой пленник напротив, не в кружке. Он пожимает плечами, когда остальные меряют его злыми взглядами. – Ну хорошая же.

– Они просто хотят, чтобы мы могли тянуть их телеги, – говорит один из озлобленных.

– Да, – вмешивается Юкка. – Именно так. Опоры в Кастриме получают общинный паек и постель за их вклад в общее дело. А что вы получили бы в Реннанисе?

– Наверное, хоть какую-то ржавую гордость, – говорит злобный, злясь еще сильнее.

– Заткнись, Фалуд, – говорит Данель.

– Эти ублюдки считают, что они…

Данель ставит на землю свою миску. Злобный тут же затыкается и напрягается, глаза его чуть расширяются. Мгновение спустя Данель берет миску и продолжает есть. Выражение ее лица даже не изменилось. Ты ловишь себя на мысли, что она наверняка воспитывала детей.

Юкка, облокотившись о колено, подпирает подбородок кулаком и мгновение смотрит на Фалуда.

– Так что, по-твоему, мне надо сделать с ним? – говорит она Данель.

Тот тут же сдвигает брови.

– Что?

Данель пожимает плечами. Ее миска пуста, но она проводит по дну пальцем, подбирая соус.

– Теперь уж не мне решать.

– Не слишком умен, – поджимает губы Юкка, рассматривая мужчину. – С виду ничего, но селекция по мозгам всегда труднее, чем по внешнему виду.

Данель несколько мгновений ничего не говорит, пока Фалуд переводит взгляд с нее на Юкку и обратно с растущим неверием в глазах. Затем Данель с тяжелым вздохом тоже поднимает взгляд на Фалуда.

– Чего ты от меня хочешь? Я больше не командир ему. Да и не хотела никогда, меня назначили. А теперь мне все это до ржави.