Я вас предупредил (Сборник) - Василий Головачев (2021)

– Я гляжу, математики не отличаются от охотников. А по фантазии и вовсе могут дать им фору.

– Может, это не фантазии, – не поддержал его Хаевич. – Может, у Сан Саныча действительно прямая связь с космосом. Может, он новый русский видящий.

Уваров невольно улыбнулся в ответ:

– Новый русский видящий – это круто.

– Нет, ну ты же в самом деле видишь то, о чём говоришь?

– Допустим.

– Что значит – допустим?

– А если я фантазирую, готовлюсь стать писателем по твоей рекомендации?

Хаевич хмыкнул, разглядывая лицо Уварова поверх кружки, погрозил ему пальцем:

– Не калапуцкай мне мозги, Сан Саныч. Лучше поделись открытием. Какие такие искусственные сооружения ты видел? Где? Я читал какую-то учёную статью, где утверждалось, что мы единственные разумные твари во Вселенной.

– Жизнь возникла миллиарды лет назад, разум тоже.

– Зелёные человечки? – Коренев подмигнул Хаевичу.

– Никаких зелёных человечков нет, – возразил Уваров серьёзно. – Гипотез о формах жизни действительно много, но я берусь утверждать, что первые разумные существа, появившиеся ещё до формирования галактик, были негуманоидными.

– Какими?

– Не похожими на человеков, – пояснил Хаевич. – Как же эти негуманоиды могли появиться, если тогда и планет-то не было?

– Были звёзды. Первыми разумными стали плазмоиды в их атмосферах.

– Ну, это ты загнул, Сан Саныч. Разумные должны думать. А чем могли думать твои плазмоиды?

– Первичная основа мышления заключается в структуре жизненной формы, а не в материале, его образующем.

– Повтори то же самое, только помедленнее и попроще.

– Мужчины, давайте по бокальчику, – разлил по кружкам пиво Коренев. – Жарко, не до философии.

– Нет, пусть он расскажет, что видел.

– Систему джетов, – буркнул Уваров, теряя запал. Хаевич упорно пытался его разговорить, и это почему-то Александру Александровичу не нравилось.

– А это что ещё за фигня?

– Джеты – длинные лучевидные выбросы пыли и газа из звёзд. Нынешние, наблюдаемые астрономами, достигают миллиардов километров, а давние ещё длиннее.

– Каким образом из них можно делать сооружения?

– Первые разумные плазмоиды строили из них целые фотонные системы, которые потом соединялись в компьютерные иерархии.

– Какие иерархии?!

– Да отстань ты от человека, – осуждающе сказал Коренев. – Он фантазирует, а ты веришь. Как там у классика? Особенно долго мы помним то, чего не было.

Уваров хотел возразить, что он вовсе не фантазирует, но встретил взгляд Михал Михалыча (тот подмигнул ему) и кивнул.

– Ну, есть немного.

Хаевич разочарованно цыкнул зубом.

– Я думал, ты серьёзный человек, Сан Саныч. Хотел поговорить о жизни как о категории развития материи.

– Жизнь всего лишь заразная болезнь планеты, – хохотнул Коренев, снова подмигнув Уварову, – от которой можно легко избавиться с помощью разума.

Уваров улыбнулся. В настоящее время, убедившись в стремительном отдалении вектора технического прогресса от вектора духовного развития человечества, он думал примерно так же.

Хаевич успокоился, хотя и продолжал время от времени задавать каверзные или ехидные вопросы.

Уваров больше отшучивался или отмалчивался, размышляя о странном поведении Коренева.

Пришёл Новихин, расслабленный после тренировки, но весёлый и жизнерадостный.

Поужинали, сели играть.

Первым сдал Уваров.

– Мизер! – заявил Хаевич, хмельной от выпитого и потому нерасчётливо смелый.

– Пас, пас, – отозвались Новихин и Коренев.

В прикупе оказались две дамы.

– Блин! – с изумлением сказал Хаевич, глядя на карты. – Мне же нужна была девятка пик…

– Что, чистый? – осклабился Новихин. – Не надо записывать?

По лицу Олега пробежала сложная гамма чувств. Было видно, что он понадеялся на фарт, но ошибся.

– Записывайте.