Во всех стенах этой комнаты темнели арки, одну из них закрывала тяжелая потемневшая и изъеденная ржавчиной дверь. Возле правой стены стоял каменный идол выше человеческого роста, и трудно было понять, то ли у идола лицо с человеческими чертами, то ли морда какого-то неведомого зверя. Перед ним возвышался каменный алтарь. На его груди что-то блестело.

— Что за дьявольщина! — Вулми шагнул вперед и снял с каменного истукана большое ожерелье, составленное из золотых пластин, украшенных драгоценными камнями. — А я-то думал, что врал, когда рассказывал тебе о драгоценностях. Оказывается, сам того не ведая, я говорил правду! Это, правда, не Клыки Дьявола, но в Европе оно будет стоить целого состояния.

— Что ты делаешь? — изумленно спросил Уэнтард, глядя на то, как ирландец положил ожерелье на алтарь и достал из ножен саблю. Вместо ответа Вулми перерубил украшение пополам и одну половину протянул Уэнтарду.

— Если мы выберемся отсюда живыми и невредимыми, это пригодится твоей жене и дочурке, — сказал пират.

— Ты… — выговорил ошеломленный Уэнтард, — ты ненавидишь меня и все-таки спасаешь мою жизнь и отдаешь мне это…

— Заткнись! — рявкнул Вулми. — Я отдаю это не тебе, а твоей жене и ее малышке. И не трудись меня благодарить! Я ненавижу тебя так…

Он не договорил, взглянув назад в коридор, по которому они пришли сюда. В следующий миг он затоптал факел и бросился на пол за алтарем, увлекая за собой Уэнтарда.

— В тоннеле люди! — прошептал он. — Я слышу их шаги! Дай Бог, чтобы они не успели заметить наш факел, он был совсем тусклым.

Он замолчал и стал вглядываться в темноту. Лунный свет не проникал в тоннель. Смутно виднелось то место, где от большого коридора отходил другой тоннель. Из тьмы коридора вынырнули четыре тени и остановились возле развилки. Черный великан молча указал копьем на второй тоннель. Две тени отделились и исчезли в узком боковом проходе, а гигант и оставшийся с ним воин направились вперед.

— Чернокожие ищут нас, — тихо сказал Вулми. — Они разделились, чтобы наверняка нас найти. Замри; за ними может оказаться целый отряд. — И сам он застыл неподвижно на каменном полу за алтарем. Чернокожие приближались. Уэнтард поежился, увидев их копья с огромными наконечниками. Гигант двигался легко и неслышно. Он держал копье наготове и закрывался щитом. Уэнтард подумал, что перед таким могучим противником сам Вулми вряд ли устоит.

Чернокожие остановились на пороге комнаты, и было видно, как блестят белки их глаз. Тот, что пониже ростом, схватил великана за руку, и показал перед собой. Уэнтард похолодел, решив, что негры заметили их. Однако воин показывал на каменного истукана. Чернокожий гигант презрительно хмыкнул. Он поклонялся богам своей родины, боги и демоны других народов не вызывали у него трепета.

Однако он направился к идолу, и Уэнтард понял, что сейчас негры их обнаружат.

Вулми быстро зашептал ему в ухо:

— Мы разделаемся с ними. Ты возьмешь на себя того, что поменьше, а я справлюсь с вождем. Вперед!

Одновременно они вскочили на ноги, и от неожиданности чернокожие вскрикнули. Тот, что был ниже ростом, растерялся. Однако он казался невысоким только по сравнению со своим великаном-вождем. На самом деле он был ростом с Уэнтарда, под шоколадной его кожей перекатывались сильные мышцы. Но преимущество оказалось у Уэнтарда. Англичанин стремительно налетел на чернокожего, нанося удар за ударом своим мечом. Негр выронил щит и копье и упал на каменные плиты.

Уэнтард повернулся к сражавшимся гигантам. Они кружили по комнате, залитой серебристым светом луны, — чернокожий вождь с огромным копьем и щитом против бледнолицего с саблей в руке.

Бигомба не растерялся под внезапным натиском белого человека. Он и не думал отступать, его щит принимал на себя частые сабельные удары, а ирландец не смог увернуться от копья — Бигомбе удалось ранить Вулми в шею.