Двери открываются - Ксения Никольская (2020)

Воинская часть Бориса находилась в глубине государства, за 300 километров от столицы. По какой-то старой привычке все места, связанные с войной, называли фронтом, хотя настоящие боевые действия проводились там очень редко. Основное время бойцов было занято изучением и доработкой оружия, марш-бросками в близлежащие места для проверки и замены вышедшего из строя полевого оборудования и прочей рутинной работой на благо Государства. Борис считал, что ему крупно повезло попасть после штаба по надзору и воспитанию именно в полевые войска. Большинство выпускников оставались в городе для обеспечения безопасности мирного населения, а эта работа была гораздо сложнее и опаснее. Террористы планировали свои атаки именно на большие населённые пункты, в которых жили обычные мирные люди, запуганные и загнанные в свои дома постоянной угрозой налётов. Как раз в такой город ему надо было сейчас вернуться и попытаться начать свою жизнь уже не в качестве старшего сержанта Арсеньева, а простым гражданином Союзного Государства.

Дорога до станции была знакома, но Борису казалось, но он идёт по ней впервые. Кое-где путь ему преграждали тягучие весенние лужи, пытаясь поймать его в свой коричневый холодный плен. Борис так боялся опоздать на рейс, что не обращал внимания на промокшие ботинки и брюки, с каждым шагом впитывающие всё больше грязи. На всём пути ему не встретилось ни одного человека, только несколько точек саморегистрации, требующие немедленно приложить палец и сообщить свой внутренний код. Когда Борис, наконец, добрался до станции, он обнаружил, что до его рейса оставалось чуть больше часа. На платформе тоже было пустынно. Борис не привык находиться в одиночестве, и ему стало немного неуютно. К тому же, рюкзак за спиной был явно слишком лёгким для его плеч, 15 лет таскавших на себе неподъёмное военное оборудование. От станции один раз в день отправлялся электролёт, который должен был доставить Бориса на промежуточный пересадочный узел, откуда уже можно было попасть в столицу.

Стойка саморегистрации никак не хотела пускать его на полосу, несмотря на то, что он несколько раз прикладывал палец и сообщал свой внутренний код. «Ваш рейс отправляется через… 57 минут. Просьба покинуть станцию. Доступ будет открыт через… сорок две… минуты… тридцать девять… секунд», – сообщил механический голос. В конце концов, игнорируя отчаянный писк автомата, Борис прошёл на полосу и уселся прямо на старый, изрытый трещинами асфальт. Патруль не заставил себя долго ждать. Ровно через 5 минут 00 секунд приехал самоизолятор (Борис отметил про себя, что это модель 185-СБ004, оснащённая гипнолучами и парализующим газом) и вежливо попросил в очередной раз саморегистрироваться. После прохождения всех формальностей самоизолятор радушно распахнул свои двери и сообщил, что: «Предупреждение о необходимости покинуть зал прилёта было выдано гражданину Борису Арсеньеву, внутренний код 152-АН1021, в 13 часов… ноль две минуты. Требование Комитета Правительства по контролю за передвижением населения выполнено не было. Данное нарушение подразумевает штраф в размере четырех миллионов ГКБ, либо обездвиживание на срок до 24 часов». Выбор был очевиден. Обездвиживаться Борису не хотелось, тем более что до рейса оставалось чуть больше получаса. Да и деньги у него были: за всё время службы он не потратил ничего из того, что полагалось ему в качестве ежемесячной оплаты и, к тому же, за ранение в бою ему выдали неплохую компенсацию. Борис приложил палец к устройству приёма средств от населения и, дождавшись подтверждения списания, покинул взлётную полосу, чтобы вернуться ровно через 15 минут.