Двери открываются - Ксения Никольская (2020)

Ехать по улице было гораздо сложнее, чем по коридору, и дед бежал сзади и придерживал Бориса за намокшую от пота футболку. Вскоре он немного ослабил хватку, а потом и вовсе отпустил внука, заметив, как быстро он учится новой технике. Боря, неуверенно вихляясь, всё же проехал несколько метров и остановился.

– Деда, у меня получается?

– Отлично получается, Борис!

И он поехал дальше. Конечно ни Владимир Иванович, ни, тем более, Боря, не заметили камень, преграждающий ему путь. Конечно, он налетел на него, успев уже как следует разогнаться и, конечно же, падение было неизбежным. По коленке Бориса расползалось красное пятно, на глаза наворачивалась пелена из слёз, а велосипед валялся в стороне, равнодушно крутя передним колесом. Откуда-то сзади подбежал дед.

– Боренька, ты ушибся? Прости меня, старого дебила, сейчас мы придём домой, всё промоем…

– Не, деда, нормально, – голос Бори прерывался, а на бледной губе проступало кровавое пятнышко, наверное, прикусил при падении. Внезапно он заплакал, так горько и с такой обидой, как можно плакать только в детстве и в старости. Владимир Иванович прижал трясущееся тело внука к себе, как будто вбирая в себя всю эту боль и обиду. Да, он сам виноват, велосипед, конечно, велик для мальчика, он ещё не готов. Да кем он, профессор, возомнил себя? Мудрым наставником? Всепонимающим родителем? Нет, он всего лишь старый дедушка, из-за которого сейчас так безутешно рыдает его собственный внук.

Подходя к дому, Владимир Иванович в тайне надеялся, что Алина с Настей ещё не успели вернуться из магазина, но его надежды не оправдались – дочь и внучка были дома. Увидев кровавую коленку и распухшую губу сына, Алина охнула и помчалась за бинтом и зелёнкой. Обработав раны, она посадила Бориса с сестрой перед телевизором и позвала Владимира Ивановича в другую комнату. Они о чём-то долго спорили, но, Борис, как ни прислушивался, не смог разобрать ничего, кроме «убийца», «упрямый старик» и ещё каких-то слов, о значении которых он мог только догадываться. Когда спор закончился, Владимир Иванович вышел из комнаты с опущенными плечами, трясущимися руками поднял велосипед и вывез его за дверь. Больше Борис велосипеда не видел, а дед, вернувшись, выдал им с Настей по мороженому.

– Ничего, Борис, так тоже бывает, – философски произнёс он. – Главное – вовремя остановиться.

3

Борис возился с ржавой железякой несколько часов, весь измазался и поцарапал пальцы в нескольких местах. Но это совсем его не беспокоило. Он непременно хотел поставить велосипед на колёса и попробовать проехать на нём по тому же коридору, который он использовал в качестве тренировочной площадки в детстве. К вечеру двухколёсное чудо, которое Борис назвал Ракетой (хорошо, не танком – прокомментировал Славик) было готово к своему первому полёту. Но, как оказалось, к полёту не был готов сам Борис. Не успев один раз прокрутить педали, он тут же свалился на бок и больно ударился локтём о руль велосипеда. Ещё и позвоночник хрустнул, а старое боевое ранение с готовностью поделилось со своим хозяином щедрой горстью боли.

– Да как это вообще возможно! – разозлился Борис.

– Не знаю, – задумчиво пожал плечами Славик. – У медведей как-то получалось. Дай сюда, пока не убился и не разнёс тут всё.

К удивлению Бориса, соседу потребовалось всего минут пятнадцать, чтобы оседлать Ласточку и проехать свои первые три метра.

– Учись, Бориска, – победно сказал он. – А мне некогда. Надо, наверное, узнать, не запрещены ли эти штуки сейчас, а то вдруг… Говорят, кстати, что половину города перекроют в День Голосования. Информация, так сказать, изнутри.