Без масок - Николай Метельский (2021)

О встрече Суи договорился быстро, уже на следующее утро я отправился на восток города, где у подножия небольшой горы расположился дворец Чакри. Остроконечные крыши, белый камень и позолота. Дворец не выглядел чем-то монументальным и древним, обычный, пусть и большой, дворец в тайском стиле. Хотя я точно знал, что ему уже двести лет. Предыдущий дворец располагался севернее и как раз те самые двести лет назад сгорел.

У Чакри есть еще одно родовое жилище, вот оно реально древнее, пару тысяч лет стоит, но из него уже лет шестьдесят как музей сделали, куда пускают любого желающего, только за билет плати.

У ворот дворца нас встречало несколько слуг, правда, во дворец меня провожал лишь один из них. Светло-коричневая рубаха навыпуск, темно-коричневые брюки чуть ниже колен и широкий тканевый пояс разных оттенков коричневого.

Глава рода нашелся в огромной гостиной, реально огромной. Несколько диванов, столов, множество кресел, бильярдный стол, полноценный бар, огромный телевизор на стене… В общем, прикольно. Было бы у меня столько места в поместье, тоже что-нибудь такое устроил.

Чакри Наронг, глава рода Чакри, ожидал меня в центре гостиной в одном из кресел. На столе рядом уже ждали чашки, чайник, какие-то пирожные, сахарница и молочник. Выглядел Наронг лет на тридцать пять, среднего роста, жилистый, черноволосый. Каких-то особых черт лица я у него не нашел, таец как таец. Относительно молодой. Правда, ему уже пятьдесят два, что несколько сбивало с толку. Точнее, вызывало некоторый диссонанс: я знал, что он уже почти старик, но видел молодого мужчину. В этом плане род Чакри вообще уникален, они все такие. Божественный дар их рода давал им… внешнюю молодость? Не знаю, как сказать коротко. В общем, старели Чакри медленно – внешне медленно. Так-то они плюс-минус живут столько же, сколько и остальные бахироюзеры, но даже умирая от старости, эти типы выглядят максимум на шестьдесят-шестьдесят пять.

Предпочтений в стихиях у этого рода нет. За время существования они собрали столько техник, в том числе и родовых, что могут использовать чуть ли не любую стихию. А вот камонтоку у них интересный. Не слишком эффектный, зато крайне практичный. Чакри могут становиться неуязвимыми. Невидимая суперброня, ну или какой-то супермегагипер «доспех духа», делает их страшными противниками. Они фактически могут стать неуязвимыми, и не как Бунъя, на несколько минут, а на часы. Точной цифры никто не знает, но во Вторую мировую Виртуоз из этого рода несколько часов в одиночку сражался с индийской армией. Это может показаться ерундой, если бы индийцы в том бою не потеряли пятерых Виртуозов, трое из которых принадлежали к родам из десятки древнейших. Двоих из седьмого по древности рода и одного – из третьего. Просто трындец. Еще два убитых Виртуоза ведь тоже далеко не простолюдинами были, как и трое сбежавших, к слову. То есть для понимания – члена рода Чакри не сумели убить в общей сложности восемь Виртуозов из древних родов. Восемь камонтоку так и не остановили Чакри. Плюс армия, плюс остальные бахироюзеры, в том числе с камонтоку. По непроверенным данным, члены рода Чакри уже пару тысяч лет умирали исключительно своей смертью.

Вот глядя на такой род, как Чакри, и понимаешь, насколько Аматэру слабы. По всем параметрам слабы. Правда, и Чакри в каком-то смысле уникальны, но даже если забыть о камонтоку, который дает прикурить остальной десятке древнейших, мы все равно будем выглядеть жалко на их фоне.

– Приветствую, юноша, – поздоровался Наронг, когда я подошел ближе. – Прошу, присаживайся.

Обращался он ко мне, кстати, на русском. Если верить общедоступной, относительно общедоступной информации, то он помимо русского знает еще и китайский с хинди.

– Добрый день, господин Чакри, – поклонился я. – Благодарю, что приняли.