Дикая война - Ерофей Трофимов (2021)

– Как скажешь, сынок. Ты хозяин в доме, – помолчав, кивнула Глафира и тут же сменила тему: – А скажи, Мишенька, девка та, Настя, глянулась тебе или как?

– Девка красивая, да только беда с ней, – нейтрально отозвался Мишка, насторожившись.

– Так ведь нет её вины в том, что бандиты спортили, – тут же завелась тётка.

– Я не про то, мама Глаша, – ответил Мишка, жестом остановив её тарахтение. – Да только знаю, что после такого многие бабы мужиков бояться начинают. Ну и какая тогда семья, ежели баба от собственного мужа шарахается?

– Бывает так, сынок, – с неожиданной улыбкой кивнула Глафира. – Да только мы с ней, пока маслобойку смотрели, потрещали по-бабьи. И я тебе так скажу. И ты ей глянулся. А про то не бери в голову. Не всё там так страшно было.

– Нет, мама Глаша, ты точно шпион, – растерянно буркнул Мишка, почёсывая в затылке. – Вас же, дай бог, полчаса в доме не было. Когда ж успели?

– Ой, сынок, ежели к бабе с лаской, так она, как та кошка, сама ластиться начнёт, – лукаво рассмеялась тётка. – Трудно ей, без родных да без матери. В дядькином доме её не обижают, но и ласки не видит. У атамана своих девок пять штук, да сынов трое. Вот он голову и ломает, как её с рук сбыть, да не обидеть. Чай, родная кровь.

– Мама Глаша, ты толком расскажи, что да как, а я подумаю, – вздохнул Мишка, устав от этого словесного потока.

– Их, когда с девками в тайге схватили, насильников по двое на каждую оказалось. Вот она и изловчилась. Когда первый заходиться начал, за ухо его укусила и у него же нож выдернула. А потом тем ножом обоих и порезала. Не насмерть, но сбежать сумела. Так что там, почитай, один и был. А уж потом казаки вернулись и нашли их. Да только беда уж случилась.

– Лихо, – одобрительно кивнул парень. – Сильна, подруга.

– Казачка, – поддержала его тётка. – Они завсегда боевитые. А Настя и сама уж замуж мечтает. Чтобы из дома дядькиного уйти. Да и то сказать, шестнадцать уже. Подружки все замужем, а она всё во вдовьем платке ходит. А девка сильная, справная и не белоручка. А уж если ты к ней с лаской, так она тебе ноги мыть станет да ту воду пить. Сам, небось, видел, как у неё глаза полыхнули, когда ты ей куклу подарил.

– Шестнадцать, – грустно усмехнулся Мишка. – Ей бы ещё в куклы играть, а её замуж. Дитя детей растить мечтает. Погоди. А откуда ты так подробно ту историю знаешь? – вдруг сообразил парень. – Только не говори, что сама рассказала.

– Была у меня знакомая добрая в станице, – улыбнулась Глафира. – Вот она и поведала. Да только имён не сказывала. А я потом и забыла про то. А тут как зашёл разговор, так и вспомнила.

– Думаешь, сложится у нас, без любви-то? – задумчиво спросил парень.

– Ох, сынок. Любовь искать всю жизнь можно. А доброй жены так и не получить. Ты уж мне поверь. Настя она девка добрая. Сама к тебе прильнёт, ежели ты поминать ей её беду не станешь и брезговать не будешь. И то сказать, за сироту-то дочку отдать охочих немного. Будь он хоть с деньгами.

– Тоже верно, – кивнул Мишка, задумываясь.

* * *

Сидя под дверью сарая, Мишка перебирал пальцами верёвку, к которой была привязана завёрнутая в кусок рогожи гайка. Не четки, конечно, но по сельской местности сойдёт. Толстое полено, на которое он положил свёрнутую вчетверо овечью шкуру, было поставлено так, чтобы любой заглянувший в сарай не сразу его увидел. В том, что посетители будут, он почему-то был абсолютно уверен.