Гнев богов - Стелла Так (2019)

Я запихивала души в каждый уголок себя, который только могла найти, и, когда места внутри больше не осталось, расположила некоторых богов у себя в голове.

– Я последний. Мэдокс, Эйдж, Хак и Даймонд проводят тебя наверх, – Пиас снова отвесил мне пощечину. Сильную. Меня просто невозможно было удерживать в сознании иным образом. Я была настолько переполнена…

Я механически кивнула. Остался только Пиас, потом надо полететь вверх, залезть в Даймонд и пробраться в Олимп. Легче легкого. Я справлюсь с этим, должна справиться. Я… разрыдалась. Но, когда заметила, что вместо слез у меня из глаз текли кусочки божественных душ, я заставила себя прекратить и уселась на песок.

– Готова? – прошептал Пиас.

Я покачала головой и всхлипнула, но все же взяла его лицо в свои руки.

– Пиас, не хочу быть занудой, но у тебя же нет души, – выдавила я. – Как я могу вобрать тебя в себя?

Пиас тоже дрожал.

– Может, попробуешь ненадолго в меня погрузиться? – тихо попросил он.

Я кивнула, обхватила его лицо крепче и погрузилась в холодную, зияющую пустоту.

– Ищи глубже, – тихо направлял меня Пиас. – Там, где обычно находится ядро души, должны быть корни проклятия, которое наложил на меня Зевс. Ты должна поглотить его. Мое тело последует за проклятием.

– Мне надо втянуть в себя проклятие? – в ужасе переспросила я.

Мой голос будто звучал издалека, пока я погружалась все глубже в Пиаса и… действительно. Кое-что нашлось. Оно было острым, словно стекло, и пронзало сердце, как лед, проливающий холод на все внутри бога. Значит, вот оно какое, проклятие Зевса. Я сглотнула.

– Мне надо взять эту холодную штуку? – спросила я, дрожа всем телом.

– Да, – мягко ответил мне Пиас. – Не бойся. Проклятие распространяется только на меня. Оно ничего тебе не сделает.

– Ты уверен в этом?

– Да.

Наши пальцы переплелись, и я почувствовала вкус его губ.

– Ворриор… Ворриор, я тебя люблю, – прошептал он мне на ухо.

Все мое тело напряглось. Бурление в животе прекратилось, и я на мгновение даже позабыла о тошноте.

– Что? – удивленно пробормотала я.

Пиас затрясся сильнее.

– Я люблю тебя. И горжусь тобой, – прошептал он мне на ухо.

После этого он поцеловал меня. Поцелуй был сладким, отчаянным и совершенно идеальным. Проклятие проникло в меня вместе с его языком, и я рефлекторно сглотнула, хотя уже была переполнена. Это ощущалось так, будто я глотала стеклянный осколок. Было невыносимо больно. Но слова проносились в моей голове, словно визжащие демоны: Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя.

Пиас без души любил меня. Бог затрясся, его структура вдруг растворилась и исчезла во мне, оставив меня озадаченной. Что за ублюдок! Теперь придется ждать до Олимпа, чтобы спустить с него шкуру. Как можно сказать такое и свалить?

Я была так возмущена, что мне действительно стало лучше.

– Пойдем, надо лететь. Кажется, скоро тут снова будет невозможно находиться, – Мэдокс помог мне подняться на ноги. – Ты сможешь полететь сама?

Я кивнула, расправила крылья и взмахнула ими.

– Ух ты! – Мэдокс посмотрел на меня. – Как будто толстая гусеница пытается подняться на крошечных крылышках!

Уголки моего рта дрогнули.

– Я не толстая гусеница! – жалобно сказала я.

Губы Мэдокса тоже дрогнули в чуть заметной улыбке, он всеми силами пытался не расхохотаться.

– Ах, пойдем сюда, я понесу тебя, пока…

Пол затрясся. В этот раз песок не просто вибрировал, по нему пошли целые трещины, и мы с криком споткнулись. Мэдокс схватил меня, взлетел вверх, как вдруг из трещины вырвалась темная маслянистая жидкость. Все это было похоже на вулкан, извержение которого разъедало все вокруг.

– Черт!

Мы закашляли, когда сернистый эфирный туман и запах гнилой магии закрались в наши легкие. Тартар зарычал в агонии. Почти казалось, что он кричит. Песок снова задвигался, но в этот раз сильнее и быстрее обычного.