Гнев богов - Стелла Так (2019)

Семья. Такое странное слово, учитывая, с какими негативными ассоциациями у меня связаны эти пять букв. И вдруг они получили новое значение. Значение, которое не давило на сердце, а сияло, словно лучик солнца, пробивающийся сквозь тень, которую бросало на меня дурацкое детство. Оно разбудило что-то, что, как мне казалось, уже давно умерло. Надежду.

Чарминг грустно улыбнулся. Его рука протянулась ко мне и бесконечно нежно убрала прядь с моего лица.

– Я понял это в самый первый раз, когда тебя увидел. Семья, – прошептал он, прижимаясь своим лбом к моему.

Мы посмотрели друг другу в глаза, и мое сердце переполнилось чувствами. И не только. Еще я сразу же зарыдала. Плач сорвался с моих губ и эхом разнесся по комнате, словно молитва, на которую наконец-то ответили. Часть меня умерла вместе с Мэдоксом, оставляя внутри что-то холодное и жесткое. Что-то, что окрасило мир в темные цвета и сделало все слова, что я произносила, грубыми и саркастичными. По крайней мере, еще более грубыми и саркастичными, чем обычно. Но здесь и сейчас мне казалось, что вселенная подарила то, что я давно потеряла. Я задрожала и обхватила руками шею Чарминга, притягивая к себе, уткнулась лицом в его плечо и лила слезы, которые несли в себе больше исцеления, чем любое средство Дока.

– Какая она? – спросил Чарминг. Он звучал таким же потрясенным, какой я себя чувствовала.

– Даймонд? – спросила я, не отрываясь от него.

Я почувствовала, как он кивнул, сделала глубокий вдох и подумала о своем детстве. Обо всем гневе, всей боли и ранимости, что испытывала в присутствии Даймонд и всей семьи. Сейчас я чувствовала рядом Чарминга, успокаивающую вибрацию магии на моей коже и решила отложить все это хотя бы на короткое мгновение. Одного человека я должна была простить. Ради Чарминга. Моего племянника. И ради себя самой.

– Даймонд замечательная, – услышала я собственный голос. – Она всегда защищала меня. Конечно, своими методами. Жестко и холодно. Но она это делала. Когда мать была на Олимпе, – а она была там чертовски часто, – Даймонд пела мне перед сном. А еще целыми часами играла со мной в парке, потому что у меня не было друзей. Помогала мне со школьными делами, потому что у меня были проблемы, и целовала мне коленки, когда я их разбивала. Она стала бы тебе прекрасной матерью. Намного лучше, чем когда-либо была для нас Афродита.

Мы молчали. Я не знала, как долго это продолжалось. Время, казалось, уже не имело значения, пока мы лежали, обнявшись, и потихоньку исцелялись. Каждый по чуть-чуть.

– И что теперь будет? – спросила я тихо.

– Эм, мы должны вернуть Вирусу тело, – пробормотал Чарминг в мои волосы, заставив меня вздрогнуть.

– Точно. Вирус же еще без головы!

Я посмотрела на тело внизу. Ой. Чуть не забыла про него.

А вот голова, очевидно, помнила, потому что дверь открылась, словно по команде, и рука, держащая голову Вируса, появилась в дверном проеме. Он сердито смотрел на нас.

– А ну хватит тут чаевничать. Верните мое тело, или я стану очень неприятным, – прорычал он.

– Ой, правда? – я враждебно на него уставилась. – Так забирай, его никто и не держит.

– У вас единственный степлер!

– Какая досада.

– А ну степлер сюда!

Я перевела взгляд на Чарминга. Что мне делать? Он ухмылялся, а темные круги под глазами вдруг исчезли. По крайней мере, частично. Теперь в его взгяде сверкнула дьявольская искра. Все ясно. Значит, мы были готовы наконец-то решить вопрос. В стиле Пандемосов.

– Ну, пойдем.

Я схватила танталову цепь, обернула вокруг предплечья и встала, чтобы было удобнее притянуть к себе тело Вируса.

– Иди сюда. Давай я тебе помогу, милый.

Сладко улыбаясь, я схватила голову и потопала в направлении кухни.

– Э, что ты затеяла? – спросил Эш скорее с любопытством, чем обеспокоенно, и уставился на свою пустую руку.

– Похитить своего похитителя, что же еще?