Бабий ветер - Рубина Дина Ильинична (2017)

* * *…Стоп! Опять меня понесло в другую сторону. Вот человек! Ты задала конкретный вопрос – о Бруклине, о начале, о впечатлениях, о… как это ты назвала? – о «культурном шоке». Не знаю, не знаю… Во всяком случае, поверь, этот шок к культуре не имеет никакого отношения. Хотя, конечно, «босяку хорошо в любое время, ему много не нужно».

Так вот, Бруклин и «начало». Началом это было условным: может, когда-нибудь потом расскажу, в каком потрепанном и нетоварном виде вынес меня прибой на американский континент. Когда-нибудь потом… Слишком многое в моем прошлом надо перебрать и стопочкой сложить.

Сначала, будто в обмороке, сняла комнату в квартире у одной молодой женщины. Просто зашла в ближайшую от метро лавку, какой-нибудь еды купить, увидела на стеклянных дверях чешую объявлений «сдам-сниму», «требуется», «куплю-продам» и выудила из них комнату в квартире – тут, неподалеку. Сразу же позвонила из автомата – с пакетом в руке, с рюкзаком за плечами. Мне отозвался нормальный женский голос, да еще по-русски… И я, после многих месяцев скитаний по канадской глубинке, почувствовала себя приплывшей к берегу – незнакомому, но дружественному. Сейчас думаю, что именно русская речь, давно мною не слышанная, и сыграла со мной коварную шутку. Хотя при чем тут коварство? Не убили же меня, не ограбили. Все путем, а я не ханжа: каждый спасается в этом мире, как может.

Оказалась эта Лора миловидной и деловитой ухоженной телкой лет тридцати пяти, и квартира такая же ухоженная, разве что перебор розово-малиновых тонов и всюду развешаны и наброшены романтические занавеси и шали. Передо мной Лора канала под home attendant, помощницу по хозяйству у стариков. Дело обычное, многие наши бабы начинали с этого свою эмиграцию. И если б я сразу догадалась заглянуть в ее глаза, отзывчивые, как могильная плита, или обратила внимание на странные сапоги-ботфорты, которые она и в жару не снимала… Но первые месяцы в Нью-Йорке я жила как в тумане, пахала, где придется, на разных подвернувшихся работенках, и потому не сразу врубилась, чем в действительности она зарабатывает на жизнь. А какое мне дело, ты спросишь? Она не докладывалась, клиентов домой не таскала. Но однажды, прикупив на распродаже в русском меховом магазине соболью шубку, покрутилась в ней по натопленной гостиной, с потным блестящим лбом и кропленным капельками носом. И аккуратно повесив обновку в шкаф, погладила шелковистый мех, украдкой скользнув рукой к промежности – таким благодарным интимным жестом: «Спасибо, кормилица!» – пробормотала…

Ну, а вскоре я закончила курсы маникюра-педикюра, поступила на полную ставку в «настоящий американский» салон красоты, нашла отдельную квартиру и свалила от Лоры. В последние месяцы совместной жизни ловила себя на том, что в ванну не ложусь, душ принимаю, стараясь не прислоняться к стенкам, а сиденье унитаза протираю гигиеническими салфетками. Значит, все же ханжа…

* * *…Погоди-ка. Надо бы описать тебе мой первый «настоящий американский» салон. Уморительное было заведение. Как любила повторять незабвенная теть-Таня, «сочное место». Героиня твоя, небось, тоже не сразу взорлит в поднебесье профессии, надо бы ее в начале пути повозить маленько мордой об асфальтовые будни эмиграции.