Королева мести - Джоан Швейгарт (2003)

Мне казалось, что вторые похороны состоялись сразу же после первых. Хотя, их устроили в землях франков, и значит, этого не могло быть… Я не помню, как туда ехала, но, скорее всего, сидела в повозке, запряженной быками, рядом с телом Сигурда. В день вторых похорон не было ветра, и языки пламени устремлялись прямо к небу. Меня снова держали мужчины. Но еще больше человек держали какого-то дикого зверя, который рвался к костру. Так я сначала решила. Когда же зверь вырвался, я увидела, что это Брунгильда. С диким криком она бросилась к костру. Па ветру ее золотые локоны полыхали, словно живое пламя. Тогда один из мужчин, державших меня, отпустил мой локоть, и я чуть не упала. Он кинулся к костру, следом за Брунгильдой, протягивая к ней руки, но было уже слишком поздно. Костер задымил, и Брунгильда страшно закричала. Потом и крики, и дым развеялись. Мужчина, стоявший перед костром, — это был Гуннар — так низко опустил голову, что, казалось, она вот-вот упадет с его плеч.

Потом наступило время, когда я совсем ничего не понимала из того, что происходило вокруг меня. Наверное, я еще глубже погрузилась в свое забытье, туда, где даже сновидения были мне недоступны. Если светило солнце, то я его не видела. Если люди рядом со мной ели и спали, то я их не замечала. Мне не было страшно. Я ничего не помнила. Я находилась за пределами времени и вне власти обстоятельств.

И потом внезапно я ощутила боль в щеке. Я открыла глаза и увидела, что на меня пристально смотрит какой-то старик. Его лицо находилось так близко, что я могла дотянуться до него рукой. Он глядел на меня мягко, без настороженности, что казалось странным для человека, который только что отвесил мне пощечину. Его жесткие седые волосы торчали пучками с обеих сторон его головы. Когда я моргнула, он засмеялся.

— Черо! Сунхильда! — позвал старик.

Появились две женщины. Увидев меня, они восторженно замерли.

— Молодец! — воскликнула та, что выглядела помоложе, и захлопала в ладоши.

Она была очень полной, и тоненький голос делал ее тучность еще более заметной. Маленькие серые глаза почти затерялись на пухлом лице. Густые, тусклые волосы цвета соломы падали неприбранными прядями на плечи. Ее грубая бесцветная рубаха была грязной по краю. Когда она приблизилась, я ощутила дурной запах. Старик посторонился, чтобы она могла подойти. Она же опустилась передо мной на колени и коснулась моего лица. Ее грубые пальцы скользнули по моей щеке, губам, подбородку и носу.

— Ты узнаешь меня? — спросила женщина, держа палец на моей нижней губе. Я даже не пыталась ответить. — Ты должна попробовать заговорить, — добавила она, моргая, будто пытаясь сдержать какие-то эмоции.

Тогда вперед вышла старшая женщина.

— Позволь мне, Сунхильда, — сказала она.

Сунхнльда пропустила ее ко мне, но, в отличие от старика и молодой женщины, та не стала опускаться рядом со мной на колени. Она наклонилась и приподняла мой подбородок так, что мне пришлось посмотреть на ее угловатое лицо с высокими скулами. Ее глаза походили на глаза Сунхильды, но были темнее и с желтоватыми прожилками. Старая женщина тоже оказалась крупной, правда, не настолько, как Сунхильда. Я ощутила, что пальцы у нее нежнее, чем у Сунхильды, но прикосновения — жестче. Она улыбнулась мне.

— Мы не должны ее торопить, — сказала старая женщина остальным. — Она встанет, когда будет готова. Довольно уже того, что она очнулась. Как ты это сделал, Грипнер?

«Ах, Грипнер!» — подумала я. Значит, старшая из женщин, должно быть, его жена, а младшая — дочь. Когда-то много лет назад я встречалась с ними в Вормсе. Но я вспомнила обо всем этом будто во сне и ждала, что эти люди исчезнут, как и все остальные. А потом я снова окажусь в одиночестве в коварной безопасности забытья.

— Я дал ей пощечину, — сказал Грипнер и мягко засмеялся. — Увесистую, от души. Давно надо было это сделать.

Сунхильда вскрикнула:

— Ты что, отец!