Королева воинов - Алан Голд

— Ты знаешь, что я не могла стоять в стороне и спокойно смотреть на происходящее. Кассий мог сказать прокуратору в Лондинии о нашем богатстве, но император, конечно, даже не знает о смерти Прасутага. Копия завещания, которую ты послал в Рим, еще не могла дойти до него, ведь прошло совсем мало времени. Это оскорбление мне и моим дочерям нанес не Нерон, а Кассий, и за такое предательство он умрет от моего меча. Пойми, Марк Вителлий, прокуратор действовал вопреки интересам Рима и императора. Я здесь, друг, чтобы написать письмо самому Нерону, объяснить ему, что, если он восстановит наши права, мы будем несравненно более лояльны, чем в случае, если он возьмет все, что мы имеем. Если я войду в твой дом и напишу это письмо, ты можешь обещать мне, что оно достигнет Рима так скоро, насколько это возможно, чтобы остановить действия прокуратора?

Римлянин пристально посмотрел на Боудику. Как ветеран римской армии и человек, поклявшийся всю жизнь верно служить императору, он должен был бы отказать ей и заставить ее уйти. Но ее слова были справедливы, а прокуратор не только обошелся с королевой иценов с непозволительным для себя самовластием, он пренебрег волей короля одного из самых могущественных дружественных племен. Вителлий кивнул и пригласил Боудику в свой дом.

Чтобы написать письмо, у нее ушел целый день и бо лыная часть ночи. В послании Боудика описала, как с самого начала своего правления король Прасутаг преданно трудился, будучи другом и опорой в Британии римского императора. И внезапное требование Сенеки срочно выплатить сорок миллионов сестерциев, да еще и с десятью процентами, не могло быть исполнено немедленно. Уже одно это могло убить короля. И его завещание было совершенно проигнорировано прокуратором, даже несмотря на то, что его условия были максимально выгодны Риму.

Она только закончила письмо и собиралась поставить свою печать, когда услышала шум у дома и выглянула в окно. Ее сердце упало, когда она увидела прокуратора. Он с полусотней людей направлялся прямо к дому главы города. Вместе с ним ехал Кассий, на лице которого словно застыло торжествующе-злобное выражение. Она слишком боялась за дочерей и только потому была вынуждена смирить свою ярость.

Гортанный голос прокуратора эхом отразился от стен домов:

— Боадицея! Отвратительная старуха! Женщина, которая посмела поднять меч против прокуратора Рима! Выйди и посмотри в лицо своему обвинителю!

Не сдвинувшись с места, она смотрела, как из дома вышел Марк Вителлий и поприветствовал прокуратора.

— Ты старший ветеран?

Марк кивнул.

— Ты оказываешь помощь и даешь убежище женщине, которая выступает против могущества Рима? Которая почти убила твоего прокуратора?

— Нет, я не оказываю поддержки. Я не знаю, что Боадицея сделала прокуратору. Она пришла сюда, чтобы написать письмо императору.

Боудика вышла и встала рядом со своим другом. Взгляд, которым она одарила пасынка, стер улыбку с его мерзкого лица. А Дециан с презрением фыркнул при ее появлении, но не успел ничего сказать, как она заговорила:

— Марк Вителлий невиновен. Он верный римлянин. Я ничего не рассказала ему о том, как ты и твои воры обошлись с моей семьей. Не сказала ему и о том, что мой пасынок оказался трусом, предателем и паршивым псом. Но то, что сказал Марк Вителлий, верно. Я пишу императору Нерону, которого мой муж назвал соправителем земли иценов. Я расскажу ему о том, что ты сделал и как обращаешься с друзьями империи.

Дециан расхохотался и повернулся к стоявшему рядом сборщику налогов:

— Найди это письмо и сожги!

А затем приказал своим людям:

— Арестуйте эту женщину и ее дочерей. Этот прекрасный человек, — указал он на Кассия, — много рассказал мне о тебе. Это ты, женщина, предала Рим. Не обо мне нужно сообщать в Рим, а о тебе. Ты собрала армию против Рима с намерением начать бунт. Я должен положить конец твоим планам и научить уважать Рим. Свяжите их и приведите на форум!