Реинкарнатор - Юлия Рыженкова (2020)

Охранник недовольно пробурчал, что сейчас принесет замок, и ушел. Тем временем сборка была закончена. Готовый к работе кармограф красовался на постаменте, будто корона в зале Большого королевского дворца Сиама. Только обрамляли его не драгоценные камни, а модели кармографов разных веков и стран под такими же стеклянными куполами. Тут хранились и опытные образцы, большие и громоздкие. Все, правда, без сердечников, то есть бесполезные.

Костя видел старые модели лишь на фотографиях, так что сейчас прошелся по периметру большого зала, с интересом их разглядывая. Самый уникальный экспонат – это, конечно, реконструкция первого прибора. Его восстановили по сохранившимся описаниям, рисункам, и хотя оставались сомнения, так ли он выглядел, ученые сходились во мнении, что достоверность довольно высокая. Кармограф весил килограммов тридцать и являл собой почти монолитную конструкцию. Работал он от ручного привода: крутишь колесо сантиметров двадцати в диаметре – запись идет, останавливаешься – прерывается, и начинай все заново. Причем на старых приборах запись длилась не шестьдесят секунд, а около четверти часа. Должно быть, реинкарнаторы в те времена быстро наращивали бицепсы!

Но все же музей института Костя с Данзаром выбрали не за красивые экспонаты, а за множество ниш, задрапированных тяжелыми бордовыми портьерами из бархата, за которыми и хранились кармографы. Одни портьеры были раздвинуты, демонстрируя открытые для обозрения приборы, другие – задвинуты, скрывая от лишних глаз то, что посетителям музея видеть не полагалось. Костя тщательно расправил тяжелую ткань в трех нишах, придирчиво оглядывая, чтобы ни одной щелочки не оставалось. Ведь за ними прятаться ему, Ане и двум сотрудникам управления безопасности Ордена, и от того, не обнаружат ли их раньше времени, зависел успех операции.

Наконец охранник вернулся с «замком», как здесь называли запирающее магнитное устройство. Вдвоем они водрузили стеклянный купол на постамент, накрыв им собранный кармограф, после чего охранник прилепил «замок» к железной вставке и приложил свою карточку. Устройство пикнуло, сообщив, что сработало. Теперь купол могли открыть только те, кто имел допуск к музейным экспонатам: охрана или руководство НИИ.

– Ну, бывай. – Охранник проводил Костю до выхода, а сам нырнул в каморку, где уже что-то бормотал переносной телевизор и откуда доносился запах жареной курицы.

Костя немного постоял перед закрытыми дверями, а затем медленно пошел в сторону ближайшей автобусной остановки. Если за ним следят, то пусть убедятся, что из института он ушел. Дальше он действовал быстро. Машина с тонированными стеклами уже ждала в условленном месте, а в ней сидела Аня с комплектом одежды для него. Пока водитель подруливал к въезду на территорию НИИ с черного хода, Костя переодевался в любимые мягкие брюки, футболку и кофту – ночью в музее не жарко.

– Я еды взяла. Кто знает, сколько ждать придется.

– Ты что?! Хочешь нас выдать запахом или шуршанием пакетов?! – взвился Костя.

– Эй, кшатрий, тише. Я все продумала. Никакого запаха, никакого шуршания, все упаковано в пленку. Бутерброды с мягким сыром, и не переживай, от этого хлеба даже крошек не будет!

Костя хотел было ответить что-то резкое, но передумал. Только поругаться им сейчас не хватало! Успех операции зависел от того, как четко все пройдет, и ссоры в план не входили. Так что оставалось просто молчать и ждать. Пусть будут бутерброды.