Шторм войны - Виктория Авеярд (2018)

Самолеты по-прежнему вьются в небе, обстреливая армаду. Но они там не единственные. У Озерных есть свой воздушный флот, и у пьемонтцев тоже, хоть и небольшой. В промежутках между грохотом корабельных орудий и воем самолетов я едва могу собраться с мыслями. И залпы с нашей стороны еще усиливают хаос. Орудийные башни плюются огнем и раскаленным железом. В обычное время они мирно спят, замаскированные в стенах вокруг площади и в опорах моста. Несколько тельки стоят у орудий, используя свою способность, чтобы швырять снаряды с убийственной точностью.

Город был выстроен, чтобы противостоять осаде, – и он отчаянно борется.

Поднимается ветер – возможно, это дело рук наших собственных ткачей ветра. Дом Лариса все еще верен Кэлу, и они стараются что есть сил. Ураганный порыв, зародившись где-то позади нас, проносится над площадью. Он сбивает с курса несколько снарядов – одни безвредно падают в реку, другие летят обратно в туман. Я щурюсь от безжалостного ветра, стараясь не терять из вида Птолемуса и Рен, но мощь урагана заставляет солдат плотнее сжимать ряды. Я стиснута со всех сторон.

Сжав зубы, я мучительно пробираюсь в толпе, ныряю, раздвигаю чужие плечи. Каждый шаг – испытание. Неистовый ветер, дождь, встречное движение солдат еще усложняют мою задачу. Толпа мечется, как и река, сплошь покрытая белыми барашками волн.

Наконец я хватаю Толли за запястье – его броня холодна на ощупь. Он напрягает мышцы и подтаскивает меня к себе; теперь я в безопасности, рядом с ним. Второй рукой брат держит Рен.

Что дальше?

Нужно выбираться из толпы, но площадь, окруженная каменными зданиями, напоминает воронку. Мы все движемся к мосту. Даже издалека видно, что Кэл возвышается над остальными. Его красная броня на фоне бури – как кровь. Он стоит у распахнутых ворот, взобравшись на орудийную башню.

«Как живая мишень. Идиот».

Хороший снайпер уложил бы его с тысячи метров, если бы удосужился попробовать.

Но Кэл рискует жизнью ради боевого духа солдат и ободряет их, пока они бегут на мост. Снаряды летят к нему, но он взмахивает рукой, и они взрываются в воздухе, никому не причинив вреда.

Оказавшись на мосту, солдаты пропадают в тумане. Я догадываюсь, куда они движутся. Уже теперь навязчивый ритм вражеских орудий начинает сбиваться. Я стараюсь не представлять, как наши солдаты дерутся на палубах, противостоя мощи королевы Сенры и силам принца Бракена.

«Если бы мы могли переправить вас обоих на суда…» – отдается в голове голос Кэла.

От стыда я стискиваю зубы.

Я не ввяжусь в очередную битву на воде. Только не с нимфами.

Это наш шанс, и мы должны им воспользоваться.

– Напирай! – кричу я, надеясь, что Толли услышит меня.

Казначейство остается у нас за спиной, и расстояние растет с каждым шагом. Я задыхаюсь, увлекаемая толпой, гонимая против воли.

На мне осталось не так много брони – отец снял с меня большую часть доспехов, – но то, что есть, растекается вдоль руки, превратившись в круглый щит. Птолемус делает то же самое, создавая гладкий диск на предплечье. Мы пользуемся ими как таранами, двигаясь против толпы при помощи наших способностей и собственной физической силы. Медленно, но верно. Места как раз достаточно.

Дорогу нам преграждают алые доспехи. Держа в одной руке огненный шар, Кэл переводит взгляд с меня на брата, и я ожидаю услышать упрек. Пламя шипит под дождем, отказываясь гаснуть. Солдаты стоят вокруг, защищая командира.

Дождевые капли стекают с его лица и превращаются в пар.

– Скольких вы забираете с собой? – чуть слышно спрашивает Кэл.

Я смаргиваю воду с глаз и указываю на Рен и Птолемуса.

– Я имею в виду твоего отца, Эванжелина. Сколько людей бегут вместе с ним?

Кэл делает широкий шаг вперед, не сводя с нас взгляда.

– Я должен знать, сколько бойцов у меня осталось.

И я вдруг испытываю облегчение.

Я качаю головой, сначала медленно, потом все энергичнее.