И тут в голову вдруг пришла странная мысль: а ведь совсем не случайно преподаватель завел эту тему. Ему нужно было что-то узнать. И, судя по довольному оскалу, он получил необходимые сведения. Вон как все чаще на Финару поглядывает плотоядно. Наверняка теперь начнет предпринимать определенные шаги, главное, чтобы блондинка не рассказала от переизбытка чувств всю правду. В том, что она не умеет держать язык за зубами, я уже не сомневалась. А это значит – мне головная боль. Не было печали – лишние проблемы прилетели.

А еще до меня дошло, что нам ни слова не было сказано о способах обезвреживания воздействия артефакта, хотя в начале занятия магистр упомянул об этом. Интересно, он намеренно умолчал или забыл? Почему-то кажется, что забыть он не мог, выходит, он и не собирался нам рассказывать о том, как избежать воздействия опасной вещицы или избавиться от встречи с ней. Меня передернуло.

Занятие закончилось, осадок остался. Стоило магистру покинуть аудиторию, как я заметила Авриарта, что-то недовольно объясняющего Финаре. Видимо, учил уму-разуму, что мне показалось совершенно бесполезным. Эта дама явно не умеет хранить секреты. Она поджимала губы, кривилась, но нехотя кивала. Будто ощутив мой взгляд, чернявый резко обернулся, и на его лице расцвела улыбка. Подмигнув, он снова повернулся к кузине, вмиг став серьезным. Задав ей вопрос и получив едва заметный кивок, вернулся на свое место.

– Лайра, ты чего побледнела? – осторожно тронула меня за руку Шайа.

Я вздрогнула от неожиданности.

– Потом расскажу, – бросила еле слышно. – Скажи, а этот магистр – он кто?

– Эльф, – ответила, скорчив рожицу, напарница. – Амбициозный, обращающий внимание только на студентов из правящих родов. Остальные для него – пыль под ногами. И это я не говорю про нас, низших. Будь его воля, лично бы свернул шею.

– Хм, а эльфы бывают без роду и племени? Нищие, например? – спросила и сама удивилась своему вопросу.

– Конечно, ведь кто-то же должен прислуживать знатным аристократам, людей они не признают, а другие расы к ним в услужение не пойдут, – поведала подруга. – А почему ты спрашиваешь?

– Шайа, это же элементарно. Если он пытается обратить на себя внимание только высших аристократок, значит, за их счет желает возвыситься, а это свойственно только тем, кто рос в относительной бедности. Богатым такое не надо. Они живут по другим принципам.

Я не стала добавлять, что это правило действует в мире людей. Как успела понять, многие принципы ничем не отличаются ни там, ни здесь, жажда наживы свойственна всем расам, не только людям, которых не любят, более того, ненавидят.

– А как же поиск пары среди равных? – усмехнулась напарница.

– Уверена, из присутствующих многие обручены еще в детстве, особенно дети из правящей семьи, – пояснила очевидное. – А те, кто не обручен, предназначены для политического брака. По-другому просто не бывает. Да и за неравного никто не пойдет, а этот эльф, каким бы красавчиком ни был, не имеет шансов войти в правящий род. Если каким-то образом одна из дочерей осталась свободна, родители вывернут всю подноготную избранника, изучат его род до десятого колена, только потом уже вынесут свой вердикт по поводу помолвки дочери. Если кандидат в мужья беден или недостаточно родовит, не видать ему богатой невесты как своих ушей.