Губернатор - Адам Пшехшта (2017)

– Речь идет только о моих комнатах, то есть три комнаты и лаборатория, – заверил алхимик. – Остальным занимается отельный персонал, но я не хотел бы, чтобы они рылись в моих шкафах.

– Ну како три комнаты всяго, то поприбираю, – решилась служанка. – А зараз должно вам говорить «пан барон»? – с надеждой в голосе спросила она.

– Ни за что!

– Ну…

– Не может быть и речи! А сейчас принимайтесь за уборку, после обеда у меня встреча с кандидатом на продавца.

– То я ж пошла, – буркнула женщина.

– С Богом! – отпустил ее алхимик.

* * *

Хорхе Вилланова, высокий, щуплый мужчина со смуглой кожей, выглядел лет на двадцать с небольшим. Он был шестым и последним кандидатом, который появился в ответ на объявление; его предшественники не имели никакого понятия о фармацевтике, о спагирической медицине, несмотря на то что Рудницкий точно указал, какими навыками должен обладать желающий работать в аптеке.

– Чем вы занимались раньше? – спросил он.

– Учился в медицинском в Вене, брал уроки по алхимии.

– Вы учились? И с каким результатом?

Молодой человек молча положил на стол пачку документов. Рудницкий поднял брови – неужели он наконец нашел подходящего человека? Документы подтверждали, что Хорхе Вилланова закончил обучение summa cum laude[14].

– Вы же квалифицированный доктор, почему вы хотите работать в аптеке? Вы не сможете заработать тут много денег или получить социальное положение, какое могли бы иметь, будучи доктором.

– Мне не нужны деньги. Мой отец из семьи банкиров, у меня есть трастовый фонд, который дает возможность удовлетворять все мои потребности.

– Тогда в чем дело?

– Мое увлечение – это алхимия. Возможно, это предназначение, – добавил он с едва заметной улыбкой. – Вы понимаете, фамилия обязывает.

Рудницкий с трудом сдерживался, Арнольд де Вилланова был известным в Средневековье лекарем и алхимиком. Искателем философского камня.

– Возможно, – признал он. – А откуда такая фамилия? Вы прекрасно говорите на польском, без малейшего акцента.

– Мой отец – испанец, мама – полька. Она умерла два года назад.

– Мои соболезнования.

Вилланова ответил на его соболезнования легким кивком, на его лице не дрогнул ни один мускул, но алхимик почувствовал, что молодой человек еще не смирился со своей потерей.

– Почему вы пришли именно ко мне? – спросил Рудницкий. – С вашей квалификацией вы могли получить работу в любой аптеке или алхимической лаборатории. Честно говоря, это объявление в «Курьере» одного из моих собратьев по цеху натолкнуло меня на мысль найти помощника, сам я не в состоянии одновременно справляться и в аптеке, и в отеле.

– Вы называете Марковского собратом по цеху? – Молодой человек презрительно фыркнул. – Вы слишком любезны! Среди алхимиков известна его жалкая квалификация, а также его нездоровая склонность тянуть деньги с алхимической братии и его раболепие перед оккупантами. А вы знаете, что этот человек имел наглость попытаться возродить гильдию?

– Нет, я этого не знал.

– Ну да, вы же только вернулись из Петербурга. Это произошло несколько дней назад. Конечно же, он потерпел полное поражение, – довольным тоном добавил он. – На собрание, что он созвал, пришло десять человек, из которых четверо – это его друзья. После такого позора он уже никогда не вернет свое положение.

– Ясно, – пробормотал Рудницкий. – А откуда вы знаете о моей поездке? Наша пресса ничего об этом не писала.

– Зато российская высоко отзывалась о вас. А что касается наших газет, так это вопрос времени. Вы же спасли жизнь цесаревича. Это сенсация!

– Ладно, – вздохнул Рудницкий. – Перейдем к практическим вопросам. Какое вы использовали бы эфирное масло для мази от синяков?

– Прежде всего я бы взял арнику и плоды каштана, – сразу же ответил Вилланова. – Одну бы часть растер, вторую часть выпарил на водяной бане, а третью – методом кальцинации.