Губернатор - Адам Пшехшта (2017)

– Да. В самом начале встречи князь Оболенский дал понять, что не может быть и речи ни о каких договоренностях, пока мы не проясним дело с покушением на семью одного из российских генералов. К тому же он имел наглость предположить, что мы можем быть к этому причастны. Если бы он не был членом делегации…

– Успокойся, Сашка! – вмешалась Анастасия.

Самарин уже вскочил с места с выражением лица, не обещающим ничего хорошего.

– Речь идет о жене моего кузена. Между прочим, польке, – пояснил Рудницкий. – Именно сейчас я объяснял ему, что это не мы. Сядь! – рявкнул он стоящему со стиснутыми кулаками россиянину. – Господин генерал, позвольте представить вам мою кузину Анастасию, с графом Самариным вы уже знакомы.

Станкевич молча поклонился и занял место за столом. Девушка принесла дополнительную посуду и налила ему чай.

– Хоть мы и убедили кузена в своей версии, этого мало, чтобы уладить дело. Нужны доказательства, что за покушением стоял кто-то другой. Неопровержимые доказательства, – подчеркнул Рудницкий. – Потому что виновником этого замешательства является не мой кузен, а фракция, которая не желает договоренностей с поляками.

– Это понятно. – Станкевич быстро взял себя в руки. – Что мы можем сделать? – обратился он к Самарину.

– Найти и ликвидировать виновных, – коротко ответил россиянин.

– То есть кого?

– Скорее всего, за покушением стоят theokatáratos и служащие им маги, – сказал алхимик. – Я допускаю, что они действуют на территории Варшавы.

– Это точно! – гневно произнес Самарин. – У нас есть свидетель, который видел нападавших перед налетом на мой дом. Этот человек сказал, что они разговаривали на польском. При них мы мало что нашли, поскольку один из моих людей, охраняющих Анну, является пиромагом, но сохранились подошвы их ботинок с названием варшавской фирмы и жетон официанта из ресторана на Воле[19].

– Почему они напали на вас? – спросил Станкевич.

– Мой кузен очистил анклав в Петербурге и убил его правителя, – пояснила Анастасия.

– Это только месть или также попытка сорвать мирные переговоры?

Самарин смерил генерала холодным взглядом, наконец пожал плечами.

– Черт его знает. Анастасия?

– Все возможно. Что отвлекает внимание от варшавского анклава – на руку theokatáratos, – признала она.

– Что мы можем сделать? – повторил Станкевич, только в этот раз обращаясь к Рудницкому.

– Мне нужны специальные полномочия и свобода действий, но я не могу проводить расследование, одновременно принимая участие в переговорах. Однако я хотел бы сохранить дипломатический статус хотя бы потому, что буду вынужден перейти линию фронта. Хочу осмотреться на месте, возможно российские эксперты что-то пропустили.

– Если речь идет о полномочиях, то тут нет проблем, однако я не знаю, как к этому отнесутся наши… партнеры, – скептически произнес Станкевич. – Проводя следствие на их территории, вы попадаете под компетенцию российской контрразведки, а это не та институция, которая допустит посторонних в свои дела.

– Тут не будет никаких проблем, – заверил Самарин. – Олаф имеет поддержку Ставки и Его Величества.

– Я понимаю позицию императора, барон все-таки спас наследника престола, но Ставка? Или я что-то упустил?

Алхимик нахмурил брови: в голосе Станкевича не было агрессии, но его тон четко давал понять, что или он получит объяснения, или ни о каком расследовании не будет и речи.

– Все дело в противостоянии армии и тайной полиции, – пояснил Самарин. – После попытки убийства цесаревича часть заговорщиков сбежали в анклав. Те, что выжили… Я последовал за ними, но наткнулся на Проклятого и потерял почти всех своих людей. Олаф вытащил меня оттуда вопреки распоряжениям тайной полиции, которая не желала моего возвращения. Вот и все.

– Я понял, в таком случае займусь формальностями, – решил Станкевич.

– А я должен проинформировать свое начальство, – поддержал его Самарин.