Инквизитор поневоле - Александр Курзанцев (2021)

– Не совсем, – покачал тот головой. – Смещение было произведено не в прошлое и не в будущее, а как бы вбок, в сторону. И не спрашивай меня, как это возможно. Я не знаю. Никто не знает.

– А откуда тогда информация?

– Записи, – лаконично ответил Сергей, внимательно оглядывая окрестности. – Мы нашли здесь записи.

– Но куда все делось? Где город-то?

Все вокруг будто кричало о своей чужеродности, каким-то шестым чувством ощущалось разлитое в воздухе нечто, чему у меня не было объяснения. И я действительно хотел понять, что же это за место такое.

– То, что ты видишь, было здесь задолго до возникновения на этом месте города. Мы с Иквусом так и не смогли определить, когда именно эту область переместили в сторону от основной временной оси, но ясно одно: случилось это еще до старой империи, как минимум десять тысяч лет назад.

– Значит, мы все-таки в прошлом, – убежденно кивнул я сам себе.

– Нет же! – сердито откликнулся Глушаков. – Эта область выдернута из нашего временного потока, и она всегда на расстоянии пяти минут от нас.

– Как-то все сложно.

– Уж как есть.

Я промолчал, хотя так до конца и не смог понять, как такое возможно. Путешествия во времени всегда представлялись мне лишь глупой фантастикой, а само время – условной величиной, придуманной человеком для более простого описания физических процессов. А тут вон оно что. И ось времени, и перемещения от нее, да еще и в сторону.

– А там что? – спросил, вытянув руку, Вигир. Проследив взглядом в указанном направлении, я увидел массивный темный силуэт какого-то сооружения, чуть подернутый дымкой.

Глушаков ответил парню:

– Это храм над входом в катакомбы. И да, нам нужно именно туда.

– Храм? – уточнил я.

– Ну, скорее всего, – пожал плечами Сергей. – Святилище неизвестного культа. В старой империи вроде бы таких не было.

Вскоре мы уже неторопливо шли между заброшенных деревянных домов, зияющих пустыми провалами окон, выбитыми дверями и провалившимися внутрь крышами. Под ногами шуршала пожухлая трава, пучками пробивающаяся сквозь сухую, давно не видевшую дождя почву. Везде царили мрак и запустение, вызывая ощущение какой-то безнадеги, пустоты, словно пытающейся потихоньку высосать из тебя жизнь. Каплю за каплей. Лишая мир последних красок, убивая чувства, отравляя эмоции…

Кольцо на пальце потеплело, и мне тут же полегчало. Исчезло давление на голову, пропал легкий, еле слышимый шум. Разом стало свободней дышать.

Я чуть подвигал плечами, стряхивая остатки невидимого груза, что пытался ранее придавить меня к земле, и спросил:

– У вас все нормально? Ничего такого не чувствуете? Тяжко, тоскливо не становится?

Сергей отрицательно качнул головой, а Вигир в ответ на мой вопрошающий взгляд лишь недоуменно пожал плечами.

Похоже, все пережитое коснулось исключительно одного меня.

Мысленно поблагодарив кольцо за помощь, я удвоил бдительность, на всякий случай сняв перчатки, мешающие нормально держать оружие и стрелять из него, и подвинув автомат на ремне со спины под руку.

Стаю неведомо как оказавшихся здесь ворон, что остервенело клевали что-то на земле почти в центре покинутого поселения, шуганул Глушаков, выстрелив из руки ветвистой молнией. Треск короткого разряда распугал птиц, с истошным карканьем метнувшихся в стороны, и мы увидели темный балахон, бесформенной кучей валяющийся в том месте.

– Вот, видимо, и тот, кто снял следилки, – хмуро бросил Сергей, подходя и без лишней брезгливости принимаясь рыться в складках залитой бурым одежды.

– Есть там кто? – поинтересовался я, с каким-то несвойственным мне любопытством глядя на то, что он делает.

Явственно воняло гнилью и мертвечиной. И это был далеко не тот запах, что встречал меня в земном морге в бытность подработки санитаром, нет. Здесь воняло отменно и первостатейно, заставляя держаться на почтительном отдалении.