Мне не терпится к нему подойти, и я стою совсем рядом с плавящимся металлом. Джулиан. Джулиан. Джулиан. Мой наставник, мой друг. Первый прут гнется, и Кэл выламывает его. Отверстие достаточно широко, чтобы я могла пролезть. Почти не обращая внимания на удушающее действие Молчаливого камня, я помогаю Джулиану встать. Такое ощущение, что он вот-вот сломается, и на мгновение я задумываюсь, удастся ли ему выбраться отсюда живым. Но потом Джулиан сильнее сжимает пальцы и сосредоточенно морщит лоб.

– Отведи меня к тому охраннику, – говорит он знакомым тоном. – И освободите Сару.

– Конечно. Мы пришли и за ней.

Я забрасываю его руку себе на плечо, помогая Джулиану идти. Хотя он намного выше меня, но пугающе легок.

– Мы пришли за всеми.

Когда мы выводим его из камеры, Джулиан спотыкается, но удерживается на ногах.

– Кэл… – негромко говорит он и тянется к нему.

Коснувшись лица племянника ладонями, Джулиан внимательно изучает свергнутого принца, словно древнюю книгу.

– Вы это сделали?

– Да, – отвечает Кэл, не глядя на меня.

Камера изменила внешность Джулиана, но не его натуру. Он понимающе кивает и грустнеет. И Кэл как будто утешается.

– Об этом не надо думать здесь и сейчас. Подумаем потом.

– Потом, – повторяет Кэл.

Наконец он обращает свои пылающие глаза на меня. Они буквально обжигают.

– Потом.

– Мэра, подведи меня к этой куче гнили. – Джулиан указывает на лежащего на полу охранника, оглушенного, но еще живого. – Давай посмотрим, на что я еще способен.

Я выполняю просьбу, служа Джулиану костылем, пока он ковыляет к неподвижному охраннику. Кэл тем временем отпирает камеру Сары, которая расположена напротив. В пределах видимости и слышимости, но слишком далеко, чтобы прикоснуться друг к другу. Еще одна пытка, которую им приходилось терпеть.

Я видела, как Джулиан проделывал это раньше, но никогда еще ему не было так тяжело. Дрожащими пальцами он поднимает веко охраннику и несколько раз сглатывает, пытаясь вызвать силу, в которой так нуждается. «Пение».

– Джулиан, все хорошо, мы можем найти другой способ…

– Другой способ нас погубит, Мэра. Неужели я ничему тебя не научил?

Несмотря на серьезность ситуации, я улыбаюсь и подавляю желание обнять моего старого учителя.

Наконец Джулиан выдыхает, полуопустив веки. На шее у него вздуваются вены. Затем он резко открывает глаза – широкие и ясные.

– Очнись, – произносит он голосом, который прекраснее, чем закат. И охранник подчиняется. – Отопри камеры. Все.

Вопль гнущегося металла разлетается по блоку: прутья камер дружно разгибаются.

– Сделай лестницу и мостки. Все соедини.

Бряк. Бряк. Все куски металла, кинжалы, заряженные электричеством обломки, даже расплавленные капли становятся плоскими и смыкаются друг с другом.

– Иди с нами. – Голос Джулиана слегка дрожит, но магнетрон повинуется, хоть и медленно.

– Повезло, что ты пришла сегодня, Мэра, – говорит Джулиан, когда я помогаю ему выпрямиться. – Вчера нас выводили на прогулку. Мы немного набрались сил.

Я думаю, не рассказать ли Джулиану про ясновидца Джона и его совет. Учителю будет очень интересно послушать. «Потом, – говорю я себе. – Потом».

Впервые у меня появляется надежда.

«Мы выживем».