Клетка короля - Клетка короля (2017)

Порыв снега отталкивает меня. То, что происходит сейчас – единственное, о чем нужно беспокоиться. «Выживи. Победи».

Синяя энергия вырывается из пролома и, пульсируя, захватывает небольшое пространство вокруг. Дэвидсон удерживает щит на месте, вытянув руку. По подбородку у него стекает струйка крови, исходя паром на морозе.

Силуэт с той стороны молотит по щиту кулаками – удары сыплются дождем на колеблющееся поле энергии. К нему присоединяется второй сильнорук и принимается расширять пролом, атакуя не щит, а камень. Щит растет сообразно их усилиям.

– Готовьтесь, – говорит Дэвидсон. – Когда я опущу щит, стреляйте все.

Мы готовимся к удару.

– Три.

Фиолетовые искры скользят у меня между пальцами и сплетаются в пульсирующий шар убийственной энергии.

– Два.

Бомбардировщики выстраиваются, припав на колено, как снайперы. Вместо ружей у них лишь глаза и пальцы.

– Один.

Дернувшись, синий щит разрывается пополам и с тошнотворным хрустом вбивает двух сильноруков в стену. Мы стреляем через пролом. Моя молния вспыхивает. Она освещает мглу за стеной, и я вижу десяток берсерков, готовых броситься на штурм. Многие падают на колени, плюясь кровью и огнем, когда бомбардировщики взрывают их внутренности. Прежде чем кто-либо успевает прийти в себя, Дэвидсон вновь смыкает щит, остановив ответный залп ружейного огня.

Наш успех, кажется, удивляет его.

На стене над нами в грозовой тьме вспыхивает огненный шар – факел в преждевременно наступившей ночи. Огонь Кэла распространяется, превратившись в огненную змею. Алый жар окрашивает небо адским багровым цветом.

Я стискиваю кулак и указываю на Дэвидсона.

– Еще раз.

Невозможно уловить течение времени. Поскольку солнца нет, я понятия не имею, как долго мы защищаем пролом. Хотя мы снова и снова отбиваем атаки, каждая попытка понемногу расширяет брешь. «Сантиметры в обмен на мили», – говорю я себе. Укрепления не взяты. Ледяные мосты продолжают расти, а мы продолжаем их ломать. На улице лежат несколько трупов – тут даже целитель ничего не смог поделать. В промежутках между атаками мы стаскиваем убитых в проулки, подальше от глаз. Я вглядываюсь в мертвые лица, всякий раз задерживая дыхание. Не Кэл, не Фарли. Единственный знакомый – это Таунсенд, у которого переломлена шея. Я ожидаю приступ жалости и вины, но ничего не чувствую. Только бешенство от того, что сильноруки у нас на стенах и рвут наших солдат на части.

Щит Дэвидсона растянут поперек пролома – теперь он уже как минимум трех метров в ширину и зияет, словно каменная пасть. В этой разинутой пасти лежат трупы. Дымящиеся тела, сраженные молнией или разорванные безжалостными взглядами бомбардировщиков. По ту сторону дрожащего синего поля в темноте собираются тени, готовясь к новой атаке. Водяные и ледяные молоты проверяют способность Дэвидсона на прочность. Вопль банши отражается от щита, но даже эхо его крика болезненно для наших ушей. Дэвидсон морщится. Теперь кровь на его лице смешалась с потом, который катится по лбу, носу и щекам. Он почти дошел до предела. Время истекает.

– Кто-нибудь, найдите Рейфа! – кричу я. – И Тайтона!

Один из солдат срывается с места, едва я успеваю выговорить эти слова, и несется вверх по лестнице. Я смотрю на стену, ища знакомый силуэт.

Кэл действует в сумасшедшем темпе, методично, как автомат. Шаг, поворот, удар. Шаг, поворот, удар. Как и я, он думает лишь о том, чтобы выжить. Когда в череде атак наступает передышка, он заново расставляет солдат, указывает Красным, куда стрелять, помогает Аккади и Лори уничтожить очередную цель в темноте. Я не знаю, сколько человек уже погибло.