Попадалово - Денис Пенсионеров

- Он в немецкой рации ковыряется. Как увидел ее, так чуть сознания от счастья не потерял. Вы когда по немцам стреляли, то одного не убили, а ранили. Он когда вы товарища капитана приложили, пополз к машине и где этот ящик стоял, так радист его ногами забил, лицо такое было, что я вмешиваться не стал. Он уже в ней ковыряется, светится как сапоги на строевом смотре.

- Ладно, занимайся своим любимым делом, а ты Лось возьми с собой светило отечественной радиопромышленности и переодень немцев в нашу форму. Не забудь где раны, ножом дырки проделать, как закончишь, сообщишь.

- Товарищ лейтенант, так ведь форму жалко на всяких гадов переводить.

-Жалко, не жалко, а это приказ. Одному надень мою старую, подбери жмурика по моим пропорциям.

- А зачем?

- Затем, пусть хоть недолго немцы нас покойниками считают. Хоть пару часов форы получим, а то задержались тут.

Ну и лицо у морзянки, любимую игрушку отобрали. Но ничего, как только сержант ему сказал, что тот вернется к своим ящикам, сразу как с делом закончат, радист стал вытряхивать немцев из формы с огромным воодушевлением. Что кровью обляпался, его не смущало. Вот блин еще один зацикленный на своем деле на мою многострадальную голову.

Разговор с Петровичем пришлось отложить, а вот получить дополнительную информацию со старшины необходимо.

- Старшина, а что ты про егерей слышал?

- Про наших?

- Не про немецких конечно, про наших.

- Так много чего, только вы, наверное, больше меня про них знаете, они тоже к НКГБ относятся.

- Тогда понятно.

- А кто у нас егерь?

- Старый, у него в документах так и записано.

- Товарищ лейтенант, давайте его развяжем, свой все-таки, а если егерь, то вообще как бы плохо нам не стало.

- А почему ты думаешь, что нам плохо может прийтись?

- К нашему командиру один раз егерь приходил, так наш полковник перед ним по стойке смирно стоял, а тот совсем молодой сержант был, а Старый не меньше чем старший лейтенант егерской службы.

- Он капитан.

Вот тут старшина, которому сам черт не брат побледнел. Так кого я на своей груди пригрел? Ну, Старый, сейчас я из тебя буду делать источник информации для личного пользования. Но нет, не удалось даже пнуть гада. Старшина в порыве рвения подбежал к этой непонятной личности и развязал узлы. Тьфу на вас, сволочей, уже приказ командира для них не указ. Правда старшине лучше знать, что делать, я в этом мире гость, надеюсь временный, а он тут жил, живет, надеюсь, будет жить. Как плохо чувствовать себя чужим на этом празднике жизни. Петрович идет, вот сейчас стружку снимать с меня будет, а вот хрен тебе. Ханкала в бараний рог со своими проверяющими не загнула, в строгачах, как новогодняя елка был, не успевали снять, новое вешали, а тут только один кадр из непонятного ведомства. Справлюсь, переживу, практика в моральном извращенном сексе огромная.

- Что приперся, не видишь и без тебя тошно.

- Леш, я вообще-то хотел спросить, за что ты меня ударил.

- За что? Издеваешься чтоль. Нашел в лесу божьего одуванчика, так сперва он заставил меня по лесу пляски с оружием устроить, а потом капитаном пехотинцем представился. А по-немецки вообще шпарит как пулемет. Вон немцы за своего офицера считают. Прокол у нас не из-за тебя произошел, а из-за трофейных стволов. Пока ты к ним шел с ТТ, все нормально было, а как меня с МР-38 увидали, то и насторожились. Да и вообще непонятный ты.

- Да ты сам не подарочек, твою логику понять иногда вообще не возможно.

- Так вот со мной наоборот все понятно. Я хоть не скрываю, кто такой, делаю что положено, а не со стороны наблюдаю, тихонько подхихикивая.

- Так и я не скрываю, я тебе сразу сказал, что капитан егерской службы.