История с привидениями (перевод Александра Крышана) - Питер Страуб (1979)

– Я не против, если мы разделимся, – быстро проговорил Рики. – Почему бы вам не осмотреть бывшую спальню Евы и комнаты, что выходят на следующую площадку, а я пройдусь по верхнему этажу, хорошо? Так будет быстрее. Если я что-то найду, я позову вас. Мне тоже не терпится поскорее убраться отсюда – мне здесь не по себе.

Дон согласно кивнул. Рики пошел наверх, а Дон повернул и распахнул дверь в спальню Евы Галли.

Тишина и запустение; затем – шум невидимой толпы: приглушенное шарканье ног, шепот, шуршание бумаги. Поколебавшись, Дон шагнул в пустую комнату, и дверь вдруг с треском захлопнулась у него за спиной.

– Рики? – спросил он, его голос звучал не громче этих странных шепотков. Сумрачный свет иссяк, и, как только он перестал видеть границы, Дону показалось, что комната стала намного просторнее, – потолок и стены раздвинулись вверх и вширь, оставив его в нематериальном пространстве, выхода из которого он не знал. Холодный рот прижался к его уху, и он услышал (или подумал?): «Добро пожаловать!» Он резко выбросил руку в боковом свинге к источнику звука, запоздало подумав, что рот, как и приветствие, существовали лишь в его мыслях. Кулак встретил пустоту.

Словно в шутку, кто-то сделал ему подсечку, и он больно приземлился на руки и колени. Под ладонями он ощутил ворс ковра – тот постепенно приобретал синий цвет – и понял, что снова различает окружение. Дон поднял голову и увидел стоящего перед ним седоволосого мужчину в блейзере того же цвета, что и ковер, и серых слаксах над начищенными до зеркального блеска черными мокасинами: блейзер прикрывал небольшое аристократическое брюшко. Мужчина печально и сочувствующе улыбнулся ему сверху вниз и протянул руку; за его спиной еще кто-то пошевелился. Дон сразу же понял, кто это был.

– Не ушибся, Дон? – спросил он. – Держи руку. – Он помог подняться. – Молодец, что решился. Мы ждали тебя.

– Я вас знаю, – сказал Дон, – вас зовут Роберт Мобли.

– Ну, разумеется. Ты же читал мои мемуары. Хотя ты не очень-то любезно отзывался о них. Но это не важно, мой мальчик, совсем не важно. Можешь не извиняться.

Дон оглядел комнату: необъятных размеров покатый пол оканчивался небольшой сценой. Дверей нигде не видно, и блеклые стены вздымались почти на соборную высоту: где-то вверху мигали крошечные лампочки. Под этим фальшивым небом собралось человек пятьдесят – шестьдесят – как будто на вечеринку. В дальнем конце комнаты, где расположился небольшой бар, Дон заметил Льюиса Бенедикта в куртке хаки и с бутылкой пива в руке. Он беседовал с мужчиной в сером костюме с ввалившимися щеками и ясными печальными глазами – вероятно, с доктором Джоном Джеффри.

– Вы здесь, наверное, с сыном? – спросил Дон.

– Шелби? Конечно. Вон Шелби, – Роберт кивнул в направлении юноши, улыбнувшегося ему в ответ. – Мы собрались здесь, чтобы посмотреть одно необычное представление, которое обещает быть поистине захватывающим.

– И все ждали меня?

– Разумеется, Дональд! Без тебя ничего бы не получилось.

– Я ухожу.

– Уходишь? Да что с тобой, мальчик мой, ты не можешь взять и уйти! Тебе же надо отдать распоряжение к началу, и потом ты, наверное, уже заметил, что здесь нет ни одной двери. Тебе совершенно нечего опасаться – тебе ничто и никто не угрожает. Это же всего лишь развлечение, вот увидишь – театр теней, картины… И все.

– Идите к черту! – сказал Дон. – Мы это уже проходили.

– Ты имеешь в виду Ами Монктон? Господи, да она еще совсем ребенок. Ты себе не представляешь…

Но Дон уже отвернулся и пошел к дальней стене.

– Не делай этого, юноша! – крикнул Мобли вслед. – Ведь ты должен остаться с нами до окончания представления!