На пути к трону - Лара Ингвар (2021)

Ведьма произнесла пророчество перед ошарашенной, ничего не понявшей толпой. В мое же сознание слова въелись, словно высеченные в камне. Клинком я уже усмирила одного из следовавших за мной — это был Ану. Когда он был поглощен силой элементаля, именно мои клинки с соком бощника спасли город от неминуемой гибели. Рядом со мной остались Тавр и граф. Согласно пророчеству я убью одного из них… Или как иначе объяснить «третьего смертью его и собственной кровью»? Руки мелко затряслись, из глаза скатилась слезинка. Я не хотела никого убивать. Это невозможно.

Над императорскими садами прогремел гром. На улице зима, а в садах из-за магического полога никогда не идет дождь, растения поливаются вручную из колодцев. Но вот первая капля упала в фонтан, я различила ее очертания, словно время на мгновение остановилось. Придворные, протягивая руки в попытке поймать необычно крупные капли, с удивлением таращились на свои ладони.

— Твои глаза, — прошептал Тавр, — они снова синие.

Это было уже неважно. Скоро полночь, и мы снимем маски.

Ведьма обратилась к недоумевающему Теренису:

— Ты ведь хотел услышать пророчество о себе, старый император? Так вот оно. Тебе не удастся обмануть смерть. Ее шаги уже слышны за твоей спиной. В жизни каждого из нас есть начало, расцвет и конец. Твоя, как и моя, близится к концу. Ты умрешь, а память о тебе исчезнет.

Женщина расхохоталась, Теренис же был в ярости. Аназис, к ее чести, попыталась обнять и успокоить взбесившегося монарха, он грубо ее оттолкнул. Старик снова пошел на поводу у собственного тщеславия, пригласив врага в дом. То, что случилось дальше, я еще долго видела в кошмарах.

Глаза императора покраснели — он творил магию крови. Ведьма встретилась с ним взглядом — из ее ушей и уголков глаз текла кровь, но она смеялась. Смеялась, когда кровь брызнула изо рта, и даже когда она упала безвольной куклой со стремительно сереющей кожей, улыбка не пропала с ее лица.

— Выйдите вперед, Мари, Тавр. — Внимательные глаза безошибочно разглядели нас в толпе.

Принц, перестав притворяться, стащил с головы парик, отбросил радужный веер. Я сняла маску и распрямила плечи. Если император планирует проделать с нами то же, что с ведьмой, по крайней мере умру с достоинством. Хотя нет, я вообще умирать не собираюсь.

Принц поклонился, улыбнулся — женщины покраснели, мужчины смущенно отвернулись, полные смешанных чувств. Тавр вел себя так, словно не видел только что совершенного убийства, словно тело женщины стража не вынесла всего минуту назад.

— Ты не смог найти нас, отец. Я каждый год дурачу тебя на маскараде.

— В этот раз твоя маскировка превзошла все ожидания, сын. Когда я вижу тебя в этом платье, вспоминаю, как же ты похож на мать. Она была самой прекрасной женщиной в мире.

Теренис словно растерял весь свой гнев, в глазах мелькали обрывки прошлого. Аназис выглядела так, словно проглотила шпагу, ей были неприятны слова о самой прекрасной женщине. Я начинала думать, что на женское платье выбор пал не просто так.

— Окрасить волосы, Мари, было умно. И готов поклясться — еще несколько мгновений назад твои глаза были карими.

— Это освещение такое, ваше величество.

Но император не верил, он смотрел на меня как на соперника, словно мы были одного с ним возраста и равные по влиянию. Мне это даже польстило, пока он не спросил:

— Кто эти трое, Мари? И почему ведьма назвала тебя жрицей? Они есть только у ведьм.

Придворные задержали дыхание.

И что мне ему ответить? Теренис и половины не знал обо мне и принце, а если бы узнал — сомневаюсь, что отцовская любовь спасла бы принца от костра, меня отношение Терениса не спасет точно. Император уже не раз давал понять, что не является моим фанатом. Показалось, что мозг вот-вот закипит. Я не знала, что делать, переводя взгляд с императора на торжествующую Аназис.