Снова дембель - Олег Ленкоранский (2021)

Вот мы и дожили до Нового, 1989, года.

Неделя после дня ВЧК – КГБ выдалась бурной и насыщенной. Закрутилось и завертелось все, словно в калейдоскопе.

Расследование чудесного явления авианосца на плакате зашло в тупик, как и планировалось. С чувством глубокого удовлетворения констатировал, что мои планы в кои-то веки совпали с действительностью. Интересное наблюдение: если Леху на предмет получения информации аккуратно трясли через штаб, вешая развесистую лапшу об оформлении альбома для юбилея Каспийской флотилии, то сержанта Анисимова потрошил лично папаша Мюллер. Видимо, особист резонно предположил, что матерого деда на такой мякине не проведешь.

В результате майор Жилинский уже к вечеру того же дня, когда у нас состоялся разговор, имел на руках и дембельский альбом и кальку-исходник с загадочным логотипом «ДМБ 86». На этом расследование зашло в окончательный тупик. Для профилактики подняли из архива списки уволенных в запас в 1986 году, но ожидаемо это ничего не дало, кроме бессмысленного увеличения фронта работы.

По поводу моей инициативы с вербовкой через чайхану ответа пока не последовало, хотя по косвенным расспросам с явным психологическим оттенком майор держит в уме этот вариант, и сейчас идет оценка моей кандидатуры и шлифовка деталей проекта. Появилась надежда, что я обрету наконец долгожданную свободу передвижения.

Последняя вылазка в город прошла на грани провала, при возвращении меня чуть не повязали, когда я пытался перелезть через забор. Лишь случайность спасла меня, караульный не выдержал и раньше времени заорал: «Стой, стрелять буду!» В этот момент я как раз собирался спрыгнуть, но успел перекинуться обратно и дал деру в частный сектор. Преследовать меня не стали и даже тревогу по части не объявили. Не иначе, как чудо случилось или караульный решил, что сбежавший нарушитель – это не совсем то, за что награждают, а как бы наоборот.

В любом случае все самые удобные выходы наружу под усиленным контролем, и «коменды» будут бдеть сильнее обычного. Возвращаться пришлось с другой стороны, пробираясь через территорию строительного управления. Повезло, что не нарвался на сторожа с собачкой, вот было бы счастье!

При этом сам по себе выход в город оказался не очень продуктивным. Навестив своего агента, любителя контрабандной черной икры, обнаружил того в расстроенных чувствах. Мой гениальный план с получением сверхприбыли от продажи дефицитных гвоздей оказался на грани провала. Не так, чтобы чистые убытки принес, но и дохода не получилось, к тому же водила оказался человеком азартным и вложился в скобяную аферу сразу на десять тысяч рублей. Цены действительно выросли раза в полтора, что нисколько не удивительно, ввиду полного исчезновения гвоздей и шурупов из продажи не только в Лениноране, но и в соседних районах. Но, во-первых: цены в госторговле как были, так и остались, даже при отсутствии самого товара, ценники никуда не делись, во-вторых, продавать в розницу гвозди по килограмму – это чистое самоубийство и сизифов труд. Таким макаром и за год свои деньги не вернуть.

Оптовых покупателей пока же не наблюдается вообще, слишком скромный рост цен оказался.

Пообещал помочь, исправить ситуацию в ближайшие две недели. За это был вознагражден спортивным костюмом «Адидас», иранским свитером с вышивкой и курткой «на лебяжьем пуху» из синтепона. Одежду я специально заказал в прошлый раз в надежде на дивиденды от несостоявшейся аферы.

В отличие от большей части Советского Союза, в Лениноране никаких проблем с иностранными шмотками никогда не было, сказывалась пограничная зона и вполне официальный пункт пропуска на иранской границе в Астаре. Тут даже в суровые времена Брежнева местным жителям официально разрешалось ездить в гости к родственникам на ту сторону, а сейчас и подавно. Понятное дело, что обратно тащили все что можно мешками и баулами: одежду, обувь, электронику и т. д.