Снова дембель - Олег Ленкоранский (2021)

Отсюда напрашивается вывод: прапорщика надо убирать. Не в том смысле, какой принят в следующем веке, а всего лишь буквально. Поменять его на кого-то более вменяемого.

Уровень вождения у меня оказался неожиданно высоким, поэтому больше за руль меня не пустили, что логично – добрая половина молодых шоферов не могли нормально ехать даже по прямой. Похоже, мне три месяца в кузове придется изображать балласт, либо бегать «паровозиком» за автомобилем.

Не успели вернуться в часть, как последовала команда навести марафет, почистить сапоги, привести себя в порядок и следовать к «доктору».

На самом деле, в медпункте, расположенном в штабе части, мы даром никому не сдались, фельдшер нас даже смотреть не стал, отправив дальше по коридору в сопровождении сержанта.

– Входить по одному, не шуметь, никуда не разбегаться, – выдал инструкцию дежурный и оставил нас в коридоре перед дверью, обитой зеленым дерматином. Никаких надписей, лишь номер кабинета в виде двух медных цифр: «13», символично, однако.

Мне и гадать не надо, кто сидит за этой загадочной дверью. Начальник особого отдела части, майор Жилинский. Знаковая фигура, один из трех китов нашей боевой триады. На самом деле у нас не одна воинская часть, а сразу три, расположенные в одном месте, только об этом мало кто догадывается. У них даже номера полевой почты разные. Особый отдел, существующий, впрочем, во всех частях Советской армии и флота, и разведотдел, несмотря на скромное невнятное название, – очень серьезная структура, возглавляет которую целый полковник. Многие мои сослуживцы, прослужив два года, даже не подозревали о существовании этого подразделения, за исключением связистов, непосредственно связанных с разведкой. В лучшем случае на уровне слухов и домыслов. По официальной версии их деятельность ограничивается Контрольной радиостанцией (КРС) и прослушиванием эфира на сопредельной стороне, хотя, конечно, радиоволны границ не признают, и поэтому станция находится на нашей территории, в двадцати километрах от части.

Но это лишь верхушка айсберга, на самом деле здесь функционирует полноценный разведывательный центр, нацеленный на работу по ту сторону контрольно-следовой полосы.

В ведении разведотдела не менее десятка секретных «офисов» по всем соседним районам. Обычно это какая-то мутная контора с невнятным профилем деятельности и непроизносимым названием. Что-то вроде Научно-производственное объединение «Хазар» Закавказского треста «Инженеркабель-связь», Пришибский участок, ПМК-5.

Что самое удивительное, эта «Передвижная механизированная колонна номер 5» действительно изображает трудовую деятельность, роет траншеи, прокладывает кабель, ставит какие-то вышки. Единственное отличие от обычной советской конторы подобного профиля – то, что местные там обычно не работают, а милиция такие организации обходит дальней стороной.

Откуда мне это ведомо? Дык, я восемь месяцев возил начальника разведотдела полковника Джафарова. Естественно, за это время узнал о существовании почти всех таких «секретных» объектов, даже парочку конспиративных квартир в Лениноране приблизительно вычислил ради развлечения. Для иранской разведки я, наверное, очень ценный источник, но, к счастью, они о моем существовании не подозревают. Да и работают персы в основном среди местных, большей частью по исламским каналам.

Так что внимание от Корпуса стражей Исламской революции мне не грозит. КСИРовцы вообще самые адекватные из всех соседних спецслужб по периметру СССР, хотя сейчас ими усиленно пугают, как религиозными фанатиками, но в следующие четверть века они никогда не вредили нам, а наоборот – всячески содействовали. В поддержке чеченских сепаратистов не участвовали, подрывную деятельность против Союза никогда не вели.